"Николай Дементьев. Подготовка к экзамену " - читать интересную книгу автора

Тут мне стало так неловко, что я вскочила, побежала на кухню. Мама
стояла у плиты и что-то готовила к столу. Я подошла к ней, ласково обняла за
плечи, притянула к себе.
- И как тебе мог понравиться такой истукан! - горестно сказала она.
- Да почему ты решила, что он понравился? - растерялась я.
- Почему? Да потому, что я - твоя мать.
Я хорошо помню, как мы ужинали. Виктор ел много и жадно, хвалил еду,
удивлялся, как мама хорошо готовит, говорил, что у них дома почти никогда не
бывает обеда. Потом он сел за пианино и довольно хорошо сыграл полонез
Огинского, сказал, что несколько лет в детстве посещал музыкальную школу.
Затем перешел на джазовые песенки. И голос у него оказался хорошим, и слух.
А когда мама все-таки решилась спросить, почему он бросил заниматься
музыкой, он ответил откровенно:
- А не знаю... Просто надоело.
- А еще чем-нибудь увлекались?
- В авиамодельном кружке занимался, даже грамоту получил.
- А потом?
- Что потом?
- Бросили?
- Ну да.
- Тоже надоело?
- Ну да.
- А что вам еще не надоело? - помолчав, спросила мама.
- А жить еще пока не надоело, - ответил он просто.
Совершенно неожиданно для себя я вдруг спросила маму:
- А что здесь плохого, мама, в конце-то концов?!
Хорошо помню, что в комнате после этого долго было как-то странно тихо.
То есть для Виктора, возможно, мой вопрос был совершенно обычным, он даже не
заметил наступившей напряженной тишины. Но я-то сама впервые в жизни вот так
разговаривала с мамой! И мама улыбнулась мне снисходительно и отчужденно,
сказала подчеркнуто вежливо - я уже знала эту ее манеру именно так
разговаривать с людьми, которые ей не нравятся:
- Ну, простите меня, хозяйку: пойду мыть посуду, - поднялась из-за
стола, все не глядя на меня. - Отдыхайте, лыжники, - и ушла.
Я все молчала и тревожно ждала, что же наконец скажет Виктор.
- Смотри сюда! - скомандовал он.
Я подняла голову, а он медленно протянул руку, снял с моего плеча
пятачок. Вылупил глаза, с крайним удивлением рассматривая его на ладони; я
захохотала. Спрятал монету, показал мне пустые ладони, потер их, сжал,
потряс: в них оказалась моя брошка. До этого она была приколота к воротничку
моей блузки... Я схватила Виктора за руки, и мы начали хохотать, глядя друг
на друга. Ну как могло вот такое не понравиться мне!
...Воя почти и все, что мне так детально запомнилось из моих последних
зимних каникул. Это трудно даже объяснить, но у меня будто никакого следа не
осталось от того, что мы с Виктором обидели, вернувшись из Кавголова,
Людочку с Петькой; и от того, как странно вел себя Виктор, впервые
оказавшись у нас дома; и от того даже, что впервые между мной и мамой
возникла некоторая отчужденность...
С того дня, просыпаясь утром, я ждала: скоро ли мне позвонит Виктор. И
на его телефонный звонок бежала в прихожую в одной рубашке. И не видела