"Нина Демина. Предсказания китайского печенья " - читать интересную книгу автораобнаженное тело, и вполне устраивает без конфетной обертки из шелка.
Пришлось согласиться, дабы не вызвать подозрений в нежелании выглядеть соблазнительной в первую "брачную" ночь. - Баста, - Аллочка налегла на крышку многострадального "Самсонайта", и он, жалостливо скрипнув кодовыми замками, закрылся. - Скажи, родная, и когда я буду надевать эти ошеломительные наряды, едем всего на три дня, - было вступила я. - Еще спасибо скажешь. Не бесприданницу, чай, выдаем, - шумела подруга. - Как говорят в Советской Армии: умом ты можешь не блеснуть, но сапогом блеснуть обязан. А мы и умом, и нарядом и небесною красотою. Так что, Нелька, вся страна смотрит на тебя. И, что б без обручального кольца не возвращалась! - Тьфу, тьфу, тьфу... - поплевала я через левое плечо. - Не сглазить бы! Мои домашние пожелали мне приятного путешествия, Лерка не сдержала своей радости оттого, что несколько дней поживет "по-человечески, без соседей". Папенька порывался проводить меня, но я успокоила его, убедив, что еду с очень ответственным мужчиной и, непременно, познакомлю их всех по возвращению домой, неудобно, если семейство вывалит ночью на улицу знакомиться и прощаться. На Ленинградский вокзал нас отвез Мишель. Сам вызвался. Если честно, то после рассказа Аллочки, об интересе Мишеля к нашим отношениям, на вокзал я лучше бы отправилась на такси. Не хотелось начинать путешествие с нескромного любопытства или зависти друга юности Анри. Но, видя, как Анри с удовольствием принял предложение Мишеля, оттаяла - может чужой и, наверняка казавшейся ему враждебной, стране. Из-за позднего отправления поезда, толчеи на Ленинградском вокзале не было. В привокзальном кафетерии мы ожидали, когда состав подадут на пути. Рядом расположился цыганский клан, дети спокойно сидели на материнских руках, последние исподволь поглядывали на нас, словно решаясь подойти и попросить позолотить ручку за предсказанное женское счастье. Но, старый цыган, зыркнув своим орлиным глазом, пресек еще не начавшиеся приставания к иностранцам. Наконец, состав подали, и мы двинулись по перрону, сопровождаемые перестуком колес моего чемоданчика, который вез Мишель. Они с Анри шли немного впереди нас, о чем-то говорили по-французски. Я удержала рукой Аллочку, собравшуюся было догнать их. Пусть поговорят. В ночном резонирующем воздухе до нас долетали обрывки фраз. - Наставления дает, - резюмировала Аллочка. - Боится, стреляный воробей Мишель, чует, что считаны Анрюшкины холостые денечки. - Ты - иерихонская труба, Аллочка. Говори тише, а то о наших планах уже слышали машинисты пригородных электричек, - и я дернула ее за рукав. - Молчу, молчу, - пошлепала себя по губам Аллочка. - Смотри, науськает Мишелька несмышленыша и уйдет наша добыча! В своих думах Аллочка отождествляла себя со мной и очень искренне переживала предполагаемый провал операции. - И вовсе Анри не несмышленыш, - защитила любимого я. - Он умный, добрый, а, главное, он меня любит. - Вот теперь я верю, что ты влюблена! Глупее не слышала. Добрый... |
|
|