"Нельсон Демилль. Дочь генерала ("Пол Бреннер" #01) [1.01.05] (замена дубля)" - читать интересную книгу автора

гордость, личная честь, верность друзьям и товарищам по оружию, обещание
добычи и женщин - да, и женщин - вот что движет солдатом на передовой".
Позади Энн на проекционном экране появились эскизы давних сражений,
снятых с репродукций старых картин, гравюр и скульптур. Я узнал "Похищение
сабинянок" Джамболоньи - одно из немногих классических произведений, которые
я знаю. Сам себе иногда удивляюсь.
Капитан Кемпбелл продолжала:
- "Цель психологической войны - отрицательное воздействие на понятия и
представления вражеского солдата, но воздействовать на них мы должны не с
наскоку, не в лоб, потому что они часто достаточно укоренены в сознании и
плохо поддаются пропаганде и психологическому внушению, а как бы откалывая
от них кусок за куском. Самое большее, на что мы можем рассчитывать, - это
заронить семена сомнения. Конечно, само по себе это не подрывает боевой дух,
не ведет к массовому дезертирству и сдаче позиций. Это только закладывает
основу для второй стадии психологических операций, конечная цель которых -
посеять страх и панику в рядах противника. Страх смерти, страх увечий, страх
страха. И панику, это наименее изученное психологическое состояние, когда
человека охватывает глубокое, часто беспричинное и необъяснимое
беспокойство. Чтобы вызвать панику во враждебном становище, наши предки били
в барабаны, трубили в трубы, колотили себя в грудь, осыпали противника
насмешками, издавали кличи, от которых кровь стыла в жилах".
На экране появился рисунок, изображающий римских легионеров,
спасающихся бегством от свирепых варваров.
- "В нашем стремлении к высокотехнологичным решениям проблем,
возникающих в ходе войны, мы забыли, как звучит боевой клич первобытного
человека. - Энн Кемпбелл нажала какую-то кнопку на кафедре, и в помещении
раздался оглушительный, душераздирающий, нечеловеческий вопль. Она
улыбнулась и сказала: - От такого крика запирательная мышца у кого хочешь
ослабнет".
В аудитории послышались смешки, а микрофон уловил мужской голос: "Так
моя благоверная кричит, когда доходит!" По рядам прокатился хохот, и капитан
Кемпбелл тоже засмеялась грудным бесстыдным смешком, так ей не идущим. Потом
она опустила глаза, словно бы на свои записи, а когда подняла голову, на ее
лице было прежнее деловое выражение. Смех утих.
У меня складывалось впечатление, что она заигрывает со слушателями,
старается заручиться их доверием - так же как это делают мужчины с помощью
баек и непристойных шуточек. Было ясно, что она установила контакт с
аудиторией, завладела ею и вместе с ней как бы пережила момент интимной
близости, обнаружив при этом, что скрывается под безупречной формой. Но
только один момент. Я выключил плейер и произнес:
- Любопытная лекция.
- И кому только вздумалось убивать такую женщину? - спросила Синтия. -
Ведь она была такая ж-и-в-а-я... сильная, уверенная в себе.
- Может быть, именно поэтому кому-то вздумалось...
Мы постояли с Синтией молча, как бы в знак нашего уважения к убитой.
Казалось, будто Энн Кемпбелл находится сейчас в комнате или по крайней мере
ее дух. По правде говоря, я был заворожен ею. Энн была из тех женщин,
которых замечаешь и, однажды увидев, никогда не забываешь. Приковывала
внимание не только ее красота, но и осанка, манеры поведения. И голос такой,
к которому прислушиваются, - низкий, властный и в то же время по-женски