"Светлана Демидова. Белая Дама Треф" - читать интересную книгу авторанеожиданно обо что-то острое внутри ее поранился и теперь скорее мертв, чем
жив. Она так душераздирающе вскрикнула, что "мертвец" тут же ожил и даже закрыл ей рот ладонью, поскольку побоялся, что на этот вопль непременно сбегутся все соседи. - Совсем сдурела! - сказал он ей грубо. - Но ведь кровь... - свистящим шепотом еле выговорила Галочка. - Так всегда бывает в первый раз. - То есть... это так всегда у мужчин? - Ну и дура же ты, Галька! - расхохотался Якушев. - Неужели вы с девчонками никогда ничего такого не обсуждали? Галочка, с которой вообще никто никогда ничего такого не обсуждал, промолчала, продолжая с ужасом разглядывать уже слегка побуревшее кровавое пятно. Якушев посмотрел на нее с некоторым испугом, прикрылся собственной майкой и опять спросил: - То есть ты даже не понимаешь, что кровь - твоя? - Моя? - еще больше ужаснулась девушка. - Только вот не надо прикидываться изнасилованной невинностью! - вскричал Колька, резко вскочив с постели и уронив при этом на пол свою майку. "Изнасилованная невинность" с удивлением рассматривала его мужское достоинство, наконец приблизившееся по размерам и конфигурации к образцам из художественных альбомов. Якушев отыскал под ногами свои трусы, быстро сунул в них ноги, натянул их за резинку на положенное место и опять обратился к Галочке: - Имей в виду! Я тебя не насиловал! Ты сама на все согласилась и вообще была уже почти голой, когда я к тебе пришел! - Знаменитым жестом Владимира Ильича он указал на ее обнаженную грудь и добавил: - Не будешь же Галя Харина медленно покачала головой. Все так и было. Когда пришел Колька, на ней был всего лишь полузастегнутый халатик, надетый на голое тело, а ласк и поцелуев Якушева просило не только ее сознание, но и все как-то враз истомившееся тело. - А что ж ты думала... - опять начал Колька, поскольку Галочка, похоже, окончательно потеряла дар речи. - Ты будешь меня соблазнять, а я потом - отдувайся? - Я ничего такого не думала, - наконец разлепила губы девушка. Колька надел брюки, рубашку и трикотажную безрукавку. Испачканную кровью майку смял в комок и засунул в глубокий карман своего бушлата, подняв его с пола, и глубокомысленно изрек: - Вот! А надо было думать! Ну... в общем... я пошел, значит... Галочка смотрела на него с таким изумлением, что Якушеву стало неловко. Он уже почти убедил себя в том, что Харина сама во всем виновата, но глаза девушки все еще были полны такого ужаса, что он вынужден был опять присесть к ней на кровать и сказать тоном старшего брата: - Ничего страшного не случилось. Ты стала женщиной - только и всего. Это со всеми когда-нибудь случается. А эту тряпку... - Колька показал на испачканное покрывало, - застираешь, да и все! Никто ничего не узнает - вот увидишь! После такой убедительной речи он даже потрепал Харину по обнаженному плечу, потом смачно чмокнул в щечку, еще раз сказал: - Ну... я пошел... - И действительно пошел. Когда лязгнул замок захлопнувшейся входной двери, Галочка поняла, что |
|
|