"Евгений Дембский. Та сторона времени ("Оуэн Йитс" #2) " - читать интересную книгу автора

- Что она делала в кратере?
- Она была там по делу - совершала самоубийство.
Он кивнул и открыл рот, но в то же мгновение раздался мелодичный гонг,
пробежав по всему ряду громкоговорителей.
- Можете подождать пять минут? Мне нужно доиграть партию ударных для
сегодняшнего выступления.
Когда я кивнул, он показал на большое кресло несколько в стороне, а
сам, уже не обращая на меня внимания, сел в свое и повернулся к пульту.
Клавиш, кнопок, потенциометров хватило бы для кабины лунного челнока. Я
опустился в кресло. Скиннер некоторое время манипулировал какими-то ручками
и движками. Пульт осветился. Меня так и подмывало начать предстартовый
отсчет, но тут из полутора десятков колонок полилась музыка. Скиннер немного
посидел неподвижно, затем осторожно передвинул кресло и положил пальцы на
клавиатуру ударных. Он пошевелил ими, и к мягкой, гармоничной мелодии
добавилось несколько звуков, отмечавших ритм. Не знаю почему, но я был
настроен скорее скептически в отношении Майка и его способностей, однако
теперь мне за четверть минуты пришлось пересмотреть свои взгляды. Он
великолепно подчеркивал колышущийся, певучий ритм, извлекал из клавиатуры
собственную мелодию, идеально вплетавшуюся в записанную ранее. Композиция
завершалась его полуминутной бравурной сольной партией. Я был полон
восхищения, о чем ему и сказал, когда он отодвинулся от клавиатуры и
повернулся ко мне. Он поблагодарил кивком.
- До сих пор мне казалось, что клавишные ударные - это просто
инструмент для ленивых музыкантов, - добавил я.
Похоже, он понял, что я вовсе не собираюсь ему льстить, поскольку
неожиданно широко улыбнулся и сказал:
- Если дашь еще сигарету, докажу тебе, что кое в чем ты ошибаешься.
Я бросил ему пачку. Майк махнул рукой и пошел вперед. В зале
значительно меньших размеров находились обычные ударные и маленький пульт.
Четыре угла зала занимали мощные колонки. Скиннер закурил и отдал мне пачку,
после чего сел на табурет перед барабаном и взял в руку палочки. Они
завертелись у него в пальцах, он подмигнул и сказал:
- Нажми пуск.
Я нажал. Несколько секунд было тихо, затем раздался короткий свист, и
неожиданно Скиннер заиграл, начав с простого, монотонного ритма и постепенно
добавляя к нему как бы побочные, дополнительные. В этом не было ничего
выдающегося, но чувствовалось, что этот парень знает, что такое
брейк-машина, в отличие от тысяч увлеченных клавишами коллег по профессии. К
ударным подключилась музыка из громкоговорителей, и Майк Скиннер вдохновенно
взялся за дело. Несомненно, это была композиция, написанная специально для
хорошего ударника, а он был хорош, работал как сумасшедший, все четыре
конечности двигались независимо друг от друга, словно под управлением
мини-компа, но это была человеческая музыка, которую самая лучшая машина не
в состоянии подделать. Я стоял, восхищаясь способностями худого парня с
бритой головой и словно плывя на волнах музыки, выходившей из-под палочек.
Лишь когда он закончил, я набрал в грудь воздуха и долго не выпускал. Майк в
это время, не ожидая аплодисментов, выключил магнитофон и подошел ко мне.
- Зря талант пропадает в этом отеле, верно? - усмехнулся он.
- Несомненно.
Он стукнул меня пальцем в грудь и показал на дверь за спиной. Мы