"Валентина Демьянова. Любовь не ржавеет " - читать интересную книгу автора

нашего чердака, планируя на нем обосноваться и устроить штаб красных
командиров. Николай никогда раньше наверх не поднимался и как только
увидел, сколько самых разных вещей там навалено, напрочь забыл про все
штабы. Охваченный азартом, приятель принялся рыться в ящиках, сундуках и
чемоданах. Конечно, ничего ценного там не хранилось. На чердак сносили
вещи, которыми уже никто не пользовался, в основном имущество маминых
родителей. Но для Кольки весь этот старый хлам представлялся неизведанными
сокровищами, которые он с энтузиазмом бросился разбирать. Сначала ничего
интересного не попадалось, но потом на дне сундука с одеждой он нашел
завернутый в тряпицу крест и сразу же объявил его своим. Мне самой крест
нужен не был, но и разбрасываться семейным добром я не собиралась. Решив,
что награда по справедливости принадлежит мне, выхватила её из рук дружка и
сунула в карман. Возмущенный до глубины души приятель попробовал вернуть
сокровище, но я решительно возражала и мотивировала это тем, что оно
найдено в нашем доме, среди наших вещей. Николай же яростно доказывал, кто
вещь откопал тот, значит, и имеет на неё все права. Сначала мы спорили на
чердаке, потом спустились вниз, к общему мнению не пришли и слово за слово
пререкания переросли в ссору. На шум выскочила сначала моя мама, потом
прибежала тетя Сима, но разнять нас было невозможно. Каждый яростно
отстаивал свою позицию и не желал слушать никаких доводов. Конец драке
положило вмешательство Колькиного отца, но с приятелем мы не разговаривали
дней десять.
Я тоже вспомнила эту историю и улыбнулась:
- Хоть и с большим опазданием, но дарю тебе его.
Колькины глазки превратились в щелочки и хитро блеснули. Помнится, они
становились такими всякий раз, когда дружок проворачивал удачную, с его
точки зрения, сделку. Именно этот блеск и убедил меня, что подарком я
угодила.
Николай сунул крест в карман пиджака и предложил пройтись по зданию.
Мы обошли сначала первый этаж, где была устроена приемная и кабинет
хозяина, потом поднялись на второй. Я шла по коридору, заглядывала в
комнаты и ничего не узнавала. Все было перепланировано, перестроено,
перегорожено.
- Ну, как тебе? - спросил Николай.
На мой взгляд дом потерял былую прелесть и из старинного особняка
превратился в офис средней руки. Однако приятель так гордился проделанной
работой, что огорчить его не хватило духу и я, спрятав подальше собственное
мнение, выразила восхищение:
- Великолепно! Просто великолепно! И как много людей у тебя работает!
Ведь все эти кабинеты заняты, верно?
Слова были насквозь фальшивыми, но я надеялась, что друг не заметит
моей неискренности. В конце концов, если не нравилось мне, вовсе не
означало, что действительно было плохо. Просто у нас с ним представления о
красоте разные, но отрицать, что он проделал гигантскую работу и вдохнул в
старое здание новую жизни было невозможно. На мое счастье Николай принял
слова за чистую монету и с довольным видом кивнул:
- В них сидят сотрудники фирмы, руководители подразделений. Я же
говорил, что построил империю. Не поверила, да?
- Поверила! Просто не представляла, что это такое в действительности.
Наконец, осмотр был окончен, мы снова спустились на первый этаж и