"Морис Делез. Время полной луны ("Слуги паука" #3) " - читать интересную книгу автора

стиснув зубы, продолжает размахивать мечом, но если бы не Акаяма, работавший
за них обоих, уже давно расстался бы с жизнью.
- Конан!- услышал он истошный девичий крик и непроизвольно вздрогнул,
когда первая стрела вонзилась точно в глаз его противника.
Хотя и не слишком часто, стрелы методично поражали теперь врагов, и
Конан понял, что стрелок был опытным воином. Внимательный взгляд его выбирал
самого сильного из врагов и стрелял именно в него. Плохо было другое -
стрелять мог лишь один человек, вдвоем напротив отверстия было просто не
поместиться.
- Нужно открыть ворота!- прорычал киммериец.
- Нельзя!- огрызнулся Зул.- Нас просто сомнут!
- Держитесь!
Конан нанес удар. Отпрыгнув, вскочил на помост и бросился к вороту.
Теперь он возвышался над всеми, оказавшись словно на арене шутовского
балагана.
- В какую сторону крутить!- запоздало всполошился он.
- По ходу солнца! - выкрикнул Брун, уворачиваясь от удара.
Киммериец навалился грудью на ворот и едва успел увернуться от
метательного ножа, пущенного верной рукой. Кром! Если так пойдет и дальше,
дело плохо!
Он вновь взял упор, на этот раз внимательно глядя вокруг. Два или три
раза он видел отведенную для броска руку, но туда тотчас улетала стрела, и
рука с ножом исчезала. Северянин почувствовал себя увереннее. Он уперся
ногами в специальные планки на полу, лучами расходившиеся от центра, а
грудью - в рычаг ворота. Цепь с лязгом натянулась, и киммериец почувствовал,
что толкает гранитную скалу. Он стиснул зубы и удвоил усилия. Ноги его
налились свинцом, грудь превратилась в продолжение деревянного рычага, в
который упиралась, став жесткой и бесчувственной, как дубовое полено.
Он не видел себя со стороны, а потому не мог знать, что стал страшен,
ибо могучие мышцы, покрывавшие его тело, вздулись невообразимыми буграми,
вены наполнились кровью до такой степени, что казалось, еще немного, и они
просто лопнут, превратив его тело в брызжущий во все стороны кровью фонтан.
Перед глазами встала стена непроницаемого мрака, озаряемого лишь алыми
сполохами, бившими в лицо с частотой пульса, и, вторя им, били по ушам
раскаты отдаленного грома.
Он перестал думать. В его голове просто не осталось места для мыслей...
Лишь одна фраза размеренно и тупо, по одному слову, прокручивалась в его
мозгу: Если... Не сможешь... То... Умрешь... Если... Не сможешь... То..."
Когда нарастающий, словно идущий из недр земли грохот пробился сквозь
монотонные удары грома, первая мысль шевельнулась в его пробудившемся
мозгy - он понял, что правая нога его полностью разогнулась, и тяжело
проволочил ее на две планки вперед.
Шаг...
Способность мыслить вернулась к Конану, и он с ужасом подумал: сколько
еще таких маленьких смертей ему предстоит пережить, чтобы избежать одной
большой?!
Шаг...
Он вновь мог двигаться и чувствовать боль. Грудь перестала казаться
бесчувственной деревяшкой, а ноги свинцовыми болванками. Они вновь стали его
телом. Телом, сведенным судорогой невыносимой боли, готовым взорваться от