"Морис Делез. Ночь паука ("Слуги паука" #1) " - читать интересную книгу автора

фразу, изобиловавшую рычащими звуками.
- Пир-pa! Тураст тур мир-pa, кар-ран гар-ртаг зир-ра!
Фабиан хотел что-то сказать, но едва Зита произнесла первое слово, как
буквы на странице вспыхнули бирюзой.
Стены дома вздрогнули. Эмерик судорожно вцепился в боковину дивана,
затравленно озираясь. Пол накренился и стены начали медленно вращаться,
понемногу меняя свои очертания.
Как только это случилось, чей-то голос грустно и торжественно
возвестил:
- Ахм-маэн!
Слово пришло ниоткуда, возникнув одновременно во всем объеме комнаты,
стены которой в унисон отразили его, создав у находившихся внутри людей
странное ощущение огромного, пустого зала, древнего и мрачного, с
теряющимися в густой темноте стенами, породив у них ощущение собственного
ничтожества.
Ужасный грохот наполнил дом. Воздух стал вязким и словно засветился
невидимым огнем. Эмерик моментально вспотел, то ли от повисшего в воздухе
напряжения, то ли просто от страха - ему показалось, что сейчас он полетит
вместе с диваном прямо на Серые Равнины, в пасть к Нергалу, но грохот
прекратился так же внезапно, как и возник. Эмерик недоверчиво осмотрелся -
все осталось на своих местах.
Зита стояла, гордо выпрямившись, с достоинством глядя на своих
растерявшихся друзей.
Образ огромного, пустого пространства настолько ярко предстал перед
глазами Фабиана, что он зажмурился и потряс головой, сбрасывая наваждение.
Открыв глаза, он уставился на продолжавшую гореть на странице фразу и
почувствовал, что глаза его округлились от удивления.
Буквы изменили цвет. От бирюзы ничего не осталось, и фраза горела
густым багровым огнем.
Он открыл было рот, чтобы спросить, что все это значит, но новое
превращение заставило его промолчать. Буквы, прежде яркие и четкие, с сочным
алым свечением, постепенно распухали и бледнели, и наконец настал момент,
когда Фабиан с изумлением осознал, что они отделились от страницы и повисли
в воздухе, источая странный аромат свежести после грозы.
Они все больше расплывались, пока не стали наползать друг на друга,
перемешиваясь, превращаясь в бледное облако, которое росло и рассеивалось,
пока не растворилось в воздухе комнаты, оставив на память о себе только
запах.
Лишь в этот момент Фабиан, ошалело следивший за происходившим,
осмелился вновь заговорить. Он уже успел прийти в себя и говорил в
привычной, насмешливой манере:
- Что это было, моя колдунья? Надеюсь, нам твое колдовство ничем не
грозит?
Зита посмотрела на него с гордостью, впервые за вечер почувствовав себя
на высоте - личностью, а не маленькой девочкой в компании взрослых.
- Это ограждающее заклятье. Не знаю, заметил ли ты, но дом построен в
форме пентаграммы.
Фабиан был удивлен. Впрочем, как и все остальные - никто из них ничего
не смыслил в колдовстве.
- Ну и что?