"Джозеф Дилейни. Скачок мысли" - читать интересную книгу автораметила одну странную вещь. Хотя наш контакт заметно улучшил-
ся, окружающие не находили никаких сдвигов, особенно те, ко- го Адам знал не очень хорошо. Я обратила на это внимание Делмара. Однажды поздно вечером, когда Адам уже лег спать, а у Делмара было немного свободного времени, я вытащила пленки и прокрутила их мужу. Мы были в шоке. На нескольких начальных пленках звучал мой голос и раздавалось неразборчивое бормо- танье. О, все было ясно - эти звуки издавал Адам. Слова - я употребляю этот термин в широком смысле - были перепутаны, порядок отсутствовал вовсе. Порой Адам пропускал отдельные звуки, порой их плотно спрессовывал. Конечно, все пленки бы- ли помечены, там стояли даты, и в общих чертах я знала, о чем мы говорили в каждом конкретном случае. С техническими проблемами мы смогли справиться, потому что мой голос и все посторонние шумы звучали громко и явственно. Мы начали с самой старой пленки и прокручивали их по по- рядку, одну за другой. Бормотание оставалось бормотанием, но на более поздних пленках его было все меньше и меньше. Пос- тепенно голос Адама напрочь исчез из записей, и, если не считать моего голоса, они были совершенно чисты. Мы не могли понять этого. Позднее Делмар заявил, что гипотеза о телепатии возникла у него сразу же, как только он осознал эффект, но мне приш- лось дождаться пробуждения Адама на следующее утро, прежде деле. Мы все уселись за кухонный стол, магнитофон стоял посере- дине. Все пленки, которые мы прокручивали, были предельно понятны - в том числе и чистые, которые больше не были чис- тыми. Голос Адама звучал звонко, как колокольчик, - именно этот голос я слышала во время наших бесед. Но и тогда мы ни- чего не сказали Адаму. Опять дождались, когда он ляжет спать, и повторили эксперимент. Снова мы слышали либо бормо- танье, либо тишину. Я по-прежнему храню эти пленки, Бад. Если хочешь, могу повторить эксперимент при тебе. - Конечно, хочу. Но ты ведь не все сказала. Продолжай. - Разумеется, не все. Понимаешь, Адам тогда был совсем ребенком. Он и сейчас дитя. Могли ли мы ожидать, что он по- может нам? Теперь мы знаем, что в то время он не считал свою способность чем-то ненормальным, не осознавал, будто ведет себя необычно. Он полагал, что все устроены точно таким же образом - ведь у Адама не было возможности сравнивать собс- твенный сенсорный аппарат с системой чувств обыкновенного человека. Мы пробовали объяснить ему, но это было бы все равно, что объяснять слепому, что такое зрение, или пытаться доказать, что цвет, который ты называешь голубым, представ- ляется мне точно таким же, как и тебе. Вот как сформулировал это Делмар. Он говорил, что две разные системы дают сравни- |
|
|