"Анна Делайл. Если любишь " - читать интересную книгу автора

пользовалась малейшей возможностью выбраться из дома, чтобы, забравшись
поглубже в сад, сделать несколько набросков и помечтать.
Многие наброски превращались потом в написанные с особым тщанием
акварели. Каждый год под Рождество Табита с душевным трепетом посылала
несколько своих самых любимых рисунков вместе с поздравительным письмом
преподобному Морвеллу и его супруге. И они в ответном письме выражали ей
свой восторг. Они следили за ее успехами, начиная с первых детских рисунков,
которые Табита им посылала, и кончая рисунками последнего времени.
Табита сидела и смотрела на озеро, которое отделяло владения Монтекью
от аббатства Брекенбридж. Водная гладь в это время года имела весьма унылый
и безрадостный вид, но место в альбоме для эскизов для нее нашлось. Две
недели назад тетя и кузина уехали, и Табита без опасений могла совершать
прогулки. Минерва Монтекью с дочерью в настоящее время находились в Лондоне.
Отправились туда покупать свадебный наряд для Амелии. В конце мая должна
была состояться ее свадьба.
Табита видела Майлза Пембери всего один-единственный раз, когда он
приезжал в Роксли. Молодой человек ей понравился. Она была уверена, что он
станет хорошим мужем, и радовалась за Амелию, понимая, что кузина не без
удовольствия покинет поместье Роксли. С годами Табита все больше гордилась
Амелией, потому что девочка, несмотря на неустанные усилия ее любящей
матери, продолжала по-доброму относиться к ней.
Что до Ричарда, то, к облегчению Табиты, в родном доме он появлялся
редко. И дело было не в его бездушном и бессердечном к ней отношении.
Напротив, теперь он щеголял утонченными светскими манерами, но девушка, хотя
и понимала, что ей не следует испытывать к нему прежнюю неприязнь, ничего не
могла с собой поделать. Порой она начинала себя убеждать, что глубокое
душевное нерасположение, которое она испытывала к кузену, на самом деле было
затаенной злостью, зародившейся еще в прежние детские годы. За это Табита
себя нещадно корила, но не могла от этой злости избавиться. Впрочем,
опасения ее были не напрасны. Она сердцем чувствовала, что за напыщенным
светским лоском и показной любезностью скрывается прежний, ничуть не
изменившийся Ричард, от которого следовало держаться как можно дальше.
Поэтому его длительное отсутствие давало Табите возможность
наслаждаться покоем. Если верить Амелии, ее брат предпочитал подолгу
задерживаться в Лондоне, предаваясь излишествам и развлечениям, которые
здесь, в поместье, были недоступны. Табиту это вполне устраивало.
Большинство восемнадцатилетних девиц сочли бы времяпрепровождение
Табиты скучным и безрадостным, но девушка давно примирилась со своей участью
и не особенно расстраивалась, находя в каждой мелочи радость бытия. Она не
ждала от жизни никаких чудес. Была уверена, что наступит день, когда ей
придется самой заботиться о себе и для отдыха просто не останется времени.
Поэтому Табита стремилась воспользоваться каждым спокойным днем и в
одиночестве сполна насладиться и теплым солнышком, и бездонным голубым
небом, и неудержимым полетом своего воображения.
Услышав чьи-то приближающиеся шаги, Табита вздрогнула и даже
поморщилась от досады. Положив карандаши, подняла голову, чтобы посмотреть,
кто же нарушил ее уединение. И тут желание побыть одной испарилось в
мгновение ока. Девушка вскочила, уронив на траву альбом.
- Доминик! - вскрикнула она. - Господи! Глазам своим не верю! - Она
готова была броситься к молодому человеку, но сдержала свой порыв.