"Максим Дегтярев. Моролинги ("Редакция" #2) " - читать интересную книгу автора

до пенсии проходит в Шефах.
Название нашего агентства еще секретней, чем имя Шефа, поэтому я, как
все остальные сотрудники, называю агентство "редакцией". Почему именно
"редакция", а не, скажем, "ассенизация" или "трепанация" - я объясню
позднее.
Выбравшись на крышу термитника - ну-очень-многоквартирного дома, где я
живу, и послав сотое за последние сутки проклятие на голову Нимеша, я занял
место в своем (служебном) флаере и велел автопилоту везти меня к черту на
рога, - этим ключевым словосочетанием вот уже два месяца обозначалось
местонахождение Отдела. До этого было: "к Шефу в"...
...Нет, стыдно сказать. Лучше уж умолчу.

- Что-то со зрением? - спросил я Шефа после традиционного обмена
приветствиями.
Шеф отнял от глаз согнутую восьмеркой медную проволочку и сказал, что
со зрением у него все в порядке. На людях эту проволочку он выпускает из рук
лишь в исключительных случаях, как то: прием пищи, если нельзя обойтись
одной только вилкой, рукопожатие с какой-нибудь молодой красивой дамой,
когда правой рукой он сжимает даме ладонь, а левой нежно поглаживает по
тыльной стороне ладони, подсчет моих ошибок, когда пальцев на одной руке не
хватает, ну и так далее. Как он поступает с проволочкой, оставаясь один, -
сказать не берусь, потому что не знаю.
- Рассказывай, - велел он без каких-либо уточнений.
Я подал ему кристаллозапись с отчетом. Он вывел отчет на экран и
поморщился.
- Про бомбу и Евклида я уже слышал. Ты мне про конференцию расскажи.
Что удалось узнать?
Пересказ сообщений из "Вселенских Новостей" меня нисколько не
затруднил, но Шеф выдержал не более минуты. Он вскочил и двинулся на меня. Я
подумал, а не встать ли и мне. Это лучший способ усадить его обратно в
кресло. Когда мы оба стоим, ему трудно сохранять высокомерный тон. Но я не
слишком-то обольщаюсь. Наш научный консультант Ларсон как раз заметил, что
Шеф будет выше меня на голову, даже если ляжет. Шеф, разумеется, понял, что
ему отвесили комплемент, и преисполненный скромности ответил, что, увы,
какую бы глупость я не сморозил, мой рост останется при мне. Ларсон, в тон
Шефу, добавил: "если в следующий раз ему не оторвет ноги". Он так сказал не
со зла, а из-за того, что во время экстренного катапультирования на Хармасе
я зацепился ботинком за педаль амплефаера. К счастью, ботинки были на
липучках, и все обошлось.
В их словесной игре я предпочел не участвовать (дабы не сморозить
глупость, например).
Так вот, встать я все-таки не встал, а Шеф подходит ко мне и глядя
сверху вниз спрашивает, за каким чертом он меня посылал, если я ничего
путного разведать не сумел. А я ему отвечаю, что, вероятно, он именно меня
послал охранять губернатора, поскольку я один способен, превозмогая
тропическую лихорадку, день и ночь рыскать по ночлежкам Матары и Велигамы в
поисках Евклида - ведь нашелся же идиот (советник Доусон, догадался Шеф),
который вообразил, что Евклид должен быть где-то рядом; я один знаю, как
обезвредить термоядерную бомбу одним водопроводным ключом, и это учитывая
то, что никто и не подозревал, что бомба - термоядерная, предыдущие-то три