"Ион Деген. Иммануил Великовский" - читать интересную книгу автора

чередование событий в устоявшемся пинчеровском мире вдруг нарушилось
появлением огромного сенбернара.
Он был абсурден и безобразно непропорционален на этой миниатюрной
лужайке.
Игрушечный пинчер высказал свое естественное возмущение. Он залился
лаем. Глазки выкатывались из орбит, слюна брызгала из оскаленной пасти.
Трудно было понять, как такое тельце может вмещать столько злости. Сенбернар
с удивлением смотрел на пинчера. Он, сенбернар, миролюбив. Он испытывает
добрые чувства, даже нежность к маленьким собратьям. Откуда такая
озлобленность и ненависть? Как ему понять, что причина - это его огромность.
Она-то и не дает покоя пинчеру. Конечно, сейчас он выше сенбернара. Конечно,
лай его громок и угрожающ, а сенбернар не издал ни единого звука, что,
несомненно, свидетельствует об истинном соотношении сил. Но все-таки...
Какая-то смутная неуверенность мешает пинчеру. А что, если сенбернар
действительно больше?
В этой сценке мне увиделась карикатура на людей, в частности, на
ученых.
А быть может, поведение иных ученых всего-навсего карикатурная копия
взаимоотношений животных?
Я все еще был под впечатлением встречи карликового пинчера с
сенбернаром, когда ко мне пришел редактор одного толстого журнала.
Разглядывая стеллаж в моем кабинете, он вдруг заметил шеренгу книг Иммануила
Великовского. Редактор с этакой игривостью задал вопрос:
- Вы увлекаетесь Великовским?
- Нет, я изучаю Великовского.
- Да? Но ведь его теории, кажется, не признаны учеными?
Я спросил его, читал ли он Великовского. Ответ был
уклончиво-неопределенным.
Тогда я напомнил, что, прежде всего, нельзя судить о книгах, не
прочитав их, а, во-вторых, что основное свойство правильной теории -
предсказание на ее основе будущих открытий. А после опубликования теорий
Великовского было сделано несколько фундаментальных открытий, предсказанных
им. Интересно, что, когда Великовский предсказал эти открытия, представители
ортодоксальной науки объявили их абсурдными. Редактор, заинтересовавшись,
попросил теня рассказать об этом подробнее.
Спустя несколько месяцев во время беседы с моим старым знакомым,
профессором-физиком, снова возникло имя Великовского. Мой собеседник, с
плохо скрытым превосходством в тоне, заявил:
- Если я не ошибаюсь, его теории оказались чем-то вроде научной
фантастики?
- Ошибаешься! В Америке у тебя была возможность прочитать его книги.
Жаль, что ты ею не воспользовался. Думаю, после этого ты не стал бы
ссылаться на слухи и сплетни.
По просьбе профессора я очень кратко изложил содержание двух первых
книг Великовского, хотя шумное застолье было не самым идеальным местом для
этого.
- Интересно, невероятно, - сказал профессор. - Не знаешь ли ты его
биографии?
В нескольких словах я рассказал о Великовском - ученом и человеке.
- Не мог бы ты прочитать у нас в университете доклад на эту тему?