"Йога: бессмертие и свобода" - читать интересную книгу автора

ЙОГА В МАЙТРИ-УПАНИШАДЕ

Майтраяни (или Майтри) может считаться отправной точкой для целой группы упанишад, возникших в средний период развития этой традиции; вероятно, она была составлена почти в то же время, что и "Бхагавадгита", или чуть позже (т.е. между II в. до н.э. и II в. н.э.) – но в любом случае до появления дидактических разделов "Махабхараты". Как мы покажем, йогические техники и идеи более отчетливо выражены именно в "Майтри", чем в ранних упанишадах. Несомненно, шестая глава, в которой встречается большинство йогических элементов и которая гораздо длиннее других глав, составлена позже; однако этот факт, хотя он и имеет значение для истории текста, не является решающим для оценки его содержания. (Полезно не забывать о том, что составление индийских философских и религиозных произведений никогда не совпадает хронологически с теми идеями, которые в них выражаются.) Почти все стихи 6-й главы начинаются с формулы: "И также сказано в другом месте", что доказывает зависимость "Майтри" от ранних йогических трактатов. Кроме того, хотя йогические приемы излагаются в двенадцати строфах 6-й главы, многочисленные упоминания и отсылки к йоге разбросаны почти по всему тексту. "Майтри" знает только пять анг классической йоги из восьми; яма, нияма и асана отсутствуют, однако можно встретить тарку ("рефлексия", "способность рассуждения"; этот термин довольно редок в йогической литературе. "Амритабинду-упанишада", 16, определяет его как "медитацию, которая не противоречит шастре", т.е. ортодоксальной традиции). Интересен физиологический материализм объяснения дхараны: "Надавив на небо кончиком языка, сдерживая речь, разум и дыхание, он созерцательным исследованием [тарка] видит Брахмана" (VI, 20); в следующем, 21-м параграфе говорится об артерии сушумне, "служащей каналом для праны". "Поднимаясь" по ней с помощью пранаямы и медитации на слоге ом, йогин реализует кевалатву ("одиночество", "обособление"). Из этих пассажей видно, какую важность "Майтри-упанишада" придает звуковой медитации, какое значение имеет первослог ом: медитация на нем ведет к освобождению (VI, 22), приносит видение Брахмана и бессмертие (VI, 24); ОМ идентичен Вишну, всем богам, дыханиям и жертвам (VI, 5).

По-видимому, такое превосходство медитации на слоге ОМ объясняется не только духом единения и синкретизма, общим для этой группы упанишад, но также и практическим успехом техники звуковой медитации, которую Индия знала издревле и знает по сей день. В параграфе VI, 22 содержится смутная попытка провести различение медитации на "слове" и на "не-слове". (Эту попытку можно считать предвосхищением будущей теории физического звука, шабды). В том же разделе описывается и другой способ мистического аудиального опыта: "Заткнув уши большим пальцем, они слышат звук в пространстве внутри сердца. И есть семеро подобных ему: звуки реки, колокольчика, бронзового сосуда, колеса, кваканья лягушек, дождя и говорящего в укрытом месте. Преодолев свои отдельные признаки, эти звуки исчезают в высшем, не-звуке, в непроявленном Брахмане. Они лишены отдельных свойств и отдельных различий, подобно разным сокам, ставшим медом".

Эти подробности практик с "мистическими звуками" свидетельствуют о высокоразвитых техниках звуковой медитации, к которым у нас еще будет случай вернуться. В самом деле, интерпретация "Майтри-упанишадой" йогической практики опирается на мистические слуховые опыты (VI, 25): Поскольку он соединяет так дыхание, звук Аум и все многообразие, или же поскольку это соединяется, то оно названо "йогой". Единство дыхания, разума и также – чувств, оставление всякого существования зовется "йогой". Тот, кто правильно практикует в течение шести месяцев, реализует совершенное соединение (VI, 28). Однако "секрет" должен быть раскрыт только сыновьям, ученикам и тем, кто достоин этого (VI, 29).