"Ирина Дедюхова. О человеках-анфибиях" - читать интересную книгу автора

вещей, вываленных на стол из мешка, роется.
- Школу с английским уклоном закончил?.. Это хорошо! - бормочет Егор
Маркович, выглядывая, к чему бы придраться. - Так, а в письме с семью
печатями о тебе отдельно беспокоятся...хм...как понимать это прикажешь,
Евгений Валентинович?
А Евгению Валентиновичу все расспросы до лампады. Он стоит и усиленно
соображает, как ему у теть Лены разузнать, куда прапорщицы на ночь
сползаются.
- Ты чо из себя изображаешь, салага? - заревел на него страшным голосом
Егор Маркович. - Английский он понимает, детективчики он с собой захватил! А
у нас здесь, из всех языков, важнейшим на сегодня признан... балийский! Не
выучишь к пятнице - утоплю! Я тебе такой Хэви металл покажу! Марш в строй!..
Да смех один там на плацу был с перекличкой! "Жека один! Жека два!..
Жека пятьдесят три! Расчет закончен!" Наш Женька двадцать восьмым Жекой
оказался. Пока завтракали всем взводом, ребята тихонько Женьку в курс дела
вводили. Только в столовке можно было о чем-то пошушукаться, потому что Егор
Маркович теть Лену донимал по поводу очередного недовложения ему белковой
массы в рацион питания и контрольного взвешивания коржиков. Пока не довел
повариху до слез, к столу ихнему не вернулся.
Тетя Лена в кухне ревет, все Женьки головы опустили в тарелки с
творогом, а Егор Маркович, кушая свою зеленую белковую смесь, с набитым ртом
в сторону кухни покрикивает: "Вой не вой, Елена ты наша Прекрасная, а все
равно по-моему будет! Я тебя поставлю в позу лотоса, мать твою! Иш, телеса
тут на спецхарчах наела! Всем жрать! Учтите, по данным сегодняшнего рейда я
решу, кому обедать сегодня придется!.."
...Едва живыми Жеки с марш-броска приползли... Вспомнил добром тогда
Женька и боксерскую секцию и подледный лов в детстве... Даже Егор Маркович,
глядя на секундомер, сказал ему почти удовлетворенно: "Если и дальше будешь
так выкладываться, щенок, я, пожалуй, лично отменю на твой счет приказ за
семью печатями! Хотя, написать новый - что до ветра сходить по-маленькому!"
Такой вот он был грубый невоспитанный человек. Сатрап, одним словом.
Проверив записи в журнале, Егор Маркович тут же шестерых человек лишил
довольствия, а еще восьмерых - компота. За обедом Женька так ловко хлеб и
капустные пирожки за пазуху засунул, что шмонавший на выходе дежурный ничего
найти у него не смог. Но не он такой один умный оказался, другие Жеки тоже
кое-чего вынесли, так что все голодные тихонько пожрали передачки за
пищеблоком перед умственными занятиями, пока жующий белковую смесь Егор
Маркович доводил до слез тетю Лену, придираясь к ее роскошным формам.
И хотя по результатам умственных занятий в тот день Женьку лишили
ужина, но на вечернем подводном заплыве, глядя на зашкаливший секундомер,
Егор Маркович вполне добродушно сказал: "Живи пока, подлец! Хрен с ним, с
балийским! Но чтоб техническую часть гранотомета к завтрему утру на
зубок!.."
В тот день настроение Женьки было безвозвратно испорчено только одной
деталью - взмывшим в небо компактным дирижаблем. Все Жеки с тоской поглядели
ему вслед, и стоявший рядом с Женькой тридцать второй Жека прошептал:
"Второй взвод прапорщиц на задание полетел... Э-эх! Пропала
увольнительная!.."

сказ четвертый