"Маркиз де Сад. Занимательные истории, новеллы и фаблио" - читать интересную книгу автора

но в замке никого не оказалось.
- Никого?! - вскрикивает барон, охваченный волнением. - Я там оставил
шестерых своих слуг, семерых детей и жену.
- Там никого нет, сударь, - никто не отзывается.
Весь во власти страшных предчувствий, он мчится домой. Стучится - никто
не отзывается. Вышибает дверь, проникает внутрь. Ступеньки, залитые кровью,
предвещают горе, ниспосланное ему в наказание. Открывает большой зал и видит
там посреди луж крови свою жену, семерых детей и шестерых слуг, зарезанных и
распростертых на полу в различных позах. Он падает в обморок. Несколько
крестьян - имеются их свидетельские показания - наблюдают ту же сцену. Они
оказывают помощь своему сеньору. Тот понемногу приходит в себя, просит их
воздать своей несчастной семье последние почести, а сам немедля удаляется в
монастырь Гранд-Шартрез, где и умирает по истечении пяти лет, проведя их в
соответствии с требованиями самого строгого благочестия.
Не станем напрасно рассуждать по поводу таких таинственных событий. Они
существуют, их нельзя подвергнуть сомнению, но они необъяснимы. Безусловно,
следует избегать химер, однако, если происходит нечто столь особенное и в то
же время всеми подтверждаемое, остается лишь склонить голову, закрыть глаза
и произнести: "Я не понимаю, как кружатся миры в бесконечном пространстве;
есть на земле вещи, непостижимые для меня".

Пусть меня всегда так надувают

На свете найдется немного людей, кто по распутству мог бы сравниться с
кардиналом де *** (позвольте мне умолчать его имя ввиду того, что он и ныне
пребывает в прекрасном здравии и полон сил). Его преосвященство заключил в
Риме сделку с одной из тех женщин, чье официальное ремесло - поставлять
развратникам особ, необходимых для подпитывания их страстей. Каждое утро она
приводила ему по девочке не старше тринадцати-четырнадцати лет, и монсеньер
забавлялся тем самым неприличным способом, в котором итальянцы обычно
находят для себя особую усладу. Таким образом, юная весталка, пройдя через
руки его преосвященства, выходила от него почти такой же целомудренной, как
вошла, и успешно могла быть продана как свежий товар во второй раз
какому-нибудь более благопристойному сластолюбцу. Матрона была превосходно
осведомлена о вкусах, которых неотступно придерживался кардинал. Не найдя
как-то под рукой нужного объекта из тех, что обязалась ежедневно доставлять,
она догадалась нарядить девочкой одного прехорошенького мальчика - хориста
из церкви главы апостолов. Ему уложили волосы, снабдили его чепчиком, юбками
и всеми обманчивыми принадлежностями, что должны были непременно
импонировать этому святому человеку. Однако ему не смогли дать взаймы то,
что действительно обеспечило бы полное сходство с полом, который ему
следовало изображать. Но это обстоятельство нисколько не смущало сводницу...
- Да он отроду не совал туда руку, - говорила она товаркам, помогавшим
ей в осуществлении подлога, - и уж совершенно точно не посетит то, что
уподобило бы этого ребенка всем девочкам в мире. Так что нам нечего
бояться...
Мамаша заблуждалась. Она, видимо, не учла, что итальянский кардинал,
наделенный сверхутонченным осязанием и необыкновенно натренированный в своей
склонности, не мог ошибиться в таких вопросах. Жертва прибывает, верховный
жрец совершает ее заклание, но на третьем ударе он вскрикивает: