"Маркиз де Сад. Сто двадцать дней содома " - читать интересную книгу автора

Часть первая Сто пятьдесят простых или первоклассных статей,
составляющих тридцать ноябрьских дней, наполненных повествованием Дюкло, к
которым примешались скандальные события в замке, записанные в форме дневника
в течение указанного месяца.

Первый день

Первого ноября все поднялись в десять часов утра, как это было
предписано распорядком, который все поклялись ни в чем не нарушать. Четверо
"работяг", которые не разделяли ложе друзей, привели к ним, когда те встали:
Зефира - к Герцогу, Адониса - к Кюрвалю, Нарцисса - к Дюрсе и Зеламира - к
Епископу. Все четыре мальчика были очень робки, еще очень скованы, но,
ободряемые каждый своим вожатым, они прекрасно выполнили свой долг, и Герцог
пришел к финишу. Остальные трое, более сдержанные и менее расточительные по
отношению к своей сперме, входили в них столько же, сколько и он, но ничего
не вкладывали туда от себя. В одиннадцать часов перешли в апартаменты
женщин, где восемь юных султанш явились нагими и в таком же виде подавали
шоколад. Мари и Луизон, которые верховодили в этом серале, помогали им и
направляли их. Все трогали друг друга, много целовали; восемь несчастных
крошек, жертвы из рада вон выходящей похоти, краснели, прикрывались руками,
пытаясь защитить свои прелести, и тотчас же показывали все, как только
видели, что их стыдливость возмущала и злила их господ. Герцог, который
вновь напрягся очень быстро, примерил свое орудие к тонкой и легкой щели
Мишетты: лишь три дюйма разницы. Дюрсе, который был главным в этот месяц,
совершил предписанные осмотры и визиты, Эбе и Коломб были не в форме, и их
наказание было немедленно назначено на ближайшую субботу во время оргий. Они
заплакали, но никого не разжалобили. Оттуда мы перешли к мальчикам. Эти
четверо, которые так и не показались утром, то есть Купидон, Селадон,
Гиацинт и Житон, по приказу сняли штаны; некоторое время все забавлялись
этим зрелищем. Кюрваль целовал всех четверых в губы, а епископ наскоро
потеребил им хоботки, пока Герцог и Дюрсе занимались кое-чем другим. Визиты
закончились, все было в порядке. В час дня друзья переместились в часовню,
где, как известно была устроена уборная. Из-за распорядка, предусмотренного
на вечер, пришлось отказаться от многого позволенного, и появились лишь
Констанс, мадам Дюкло, Огюстин, Софи, Зеламир, Купидон и Луизон. Все
остальные тоже просились, но мы приказали им поберечь себя до вечера. Наши
четверо друзей, занявшие посты вокруг одного сидения, сооруженного для этого
замысла, усадили на это кресло одного за другим семь "объектов", и
удалились, достаточно насладившись этим зрелищем. Они спустились в гостиную,
где, пока женщины обедали, болтали между собой до тех пор, пока им тоже не
подали обед. Четверо друзей разместились каждый между двумя "работягами",
согласно правилу, которое установили: никогда не допускать женщин к своему
столу; четыре нагие супруги, которым помогали старухи, одетые в серое
монашеское платье, подали великолепную еду, самую вкусную - насколько это
только было возможно. Не могло быть проворнее кухарок, чем те, которых они
привезли; им так хорошо платили и так хорошо снабжали, что все было
организовано великолепно. Эта еда должна была быть менее плотной, чем ужин;
мы довольствовались четырьмя великолепными сервизами, каждый на двенадцать