"Лев Иванович Давыдычев. Дядя Коля - поп Попов - жить не может без футбола " - читать интересную книгу автораникакой радости, а, как говорится, совсем наоборот: он уже согласен землю
носом рыть, лишь бы не тунеядничать, а работать. Вспоминая об этом, Егор Весёлых задумчиво крутил последний ус и печально смотрел на предпоследний - отрезанный. Помнится, когда он впервые отрастил усы, когда его так и тянуло к зеркалу полюбоваться на себя, то, всё время вспоминая бабку Домну, горько жалел, что она не дожила до такой его красоты. Умерла бабка Домна, когда старшей внучке было уже восемнадцать лет, она работала и училась, а Егорка уже получил паспорт, и они вдвоем возглавили дружную, надёжную, целиком трудящуюся семейку. Но самым главным в их жизни оставалось то, чему научила бабка Домна: не ленись, трудись, помогай и не хуже других жить будешь. И даже когда Егора призвали в армию, дружная семейка не растерялась, сказала ему: - Служи, солдат, Родине, учись её защищать, а о нас не беспокойся! Конечно, он беспокоился, и очень, но всё прошло благополучно: выдержала дружная, надёжная, целиком трудящаяся семейка все испытания, выстояла перед всеми бедами, преодолела все невзгоды. Улыбнулся своим воспоминаниям Егор Весёлых, взял ножницы, пощёлкал ими в воздухе, покрутил последний ус, нежно погладил его, затем осторожно, но крайне решительно остриг этот огромный чёрный ус и очень горестно задумался. Было Егору Весёлых стыдно за свое поведение. И вовсе не из-за того, что он проспорил усы. Стыдно ему было за то, что вёл он себя неспортивно. Хвастался. Опять подвела его ярко выраженная, непрестанная склонность к зазнайству. А мастерства-то не хватило! Правда, этот поповский вратарь... взялся? Тщательно побрившись, Егор Весёлых ещё выпил чаю с вареньем, но уже без усов, налил коту Жоржику молока и решил лечь спать мертвым сном до утра, чтобы не заниматься горестными размышлениями. Завтра предстоял нелёгкий день, дел было множество и одно важнее другого. Шутка сказать - поступать на работу и в команду. Обычно он засыпал мгновенно и крепко: покрутит свои огромные чёрные усы, нежно погладит их - и тут же заснет. Вот и сейчас Егор Весёлых по старой привычке потянулся рукой к усам и покрутил... свой нос! Сначала он даже ничего и не понял, потянулся к усам другой рукой и снова ухватил себя за нос... Жалобно, как мальчишка, шмыгнув этим самым носом, Егор Весёлых осторожно провёл пальцем над верхней губой, и сердце его остро, до боли сжалось, а в очень возбужденном сознании проскользнула мысль: опозорился ведь! - О-по-зо-рил-ся, - вслух прошептал он испуганно и удивленно. - Осрамился... зазнался опять... захвастался опять... - Он сел в темноте на кровати и долго сидел, совершенно забыв о сне. - О-по-зо-рил-ся... о-сра-мил-ся... зазнаец хвастливый... хвастун зазнайный... А что, если этот поповский вратарь всем расскажет, что ни одного толкового мяча не смог забить ему он, Егор Весёлых?! А что, если этот вратарский поп всем расскажет, что выиграл усы у него, у Егора Весёлых?! Расскажет, расскажет, как пить дать расскажет! И - правильно сделает! Не хвастайся, Егор Весёлых, не зазнавайся, а технику удара по мячу отрабатывай! |
|
|