"Лев Иванович Давыдычев. Дядя Коля - поп Попов - жить не может без футбола " - читать интересную книгу автора

- Ты же меня подводишь, Гаврила несчастная! - не выдержав, почти
завопил Жорж Свинкин. - Ты же обещал меня сегодня в леспромхоз доставить!
Совесть у тебя есть?
- Кто его знает... - Гаврила вздохнул.
- А почему бы нам с тобой пешком не пойти?
- А это ещё зачем? Вам надо, вы и идите. А я обратно к тёще.
- Как же ты можешь машину бросить?! - возмутился Жорж Свинкин. - Как ты
меня, человека, бросить можешь?
- А что? - недоуменно отозвался Гаврила. - Машины я не бросал, вы сами
видели. Она меня бросила. Завтра утром тёща моя Глафира Сосипатровна меня на
своем мотоцикле и отвезёт в леспромхоз. А вы мою тёщу, золотого человека,
обидели. Вот одни и остались. Так что счастливого пути. Всё прямо, прямо.
И вот Жорж Свинкин уныло, но очень упрямо шагал по дороге, стараясь ни
о чём не думать. Сейчас ему хотелось бы превратиться в этакий полуживой
полуавтомат, чтобы машинально идти, идти, идти... Однако его израненная,
украшенная тремя разноцветными шишками, вся в мазуте голова всё-таки
потихонечку пыталась сообразить: что же, собственно, произошло?
Почему обладатель этой бедной головы на полном ходу прыгает с поезда,
трясется в ужасном прицепе, борется с железной бочкой, бегает за самоходным
драндулетом, а сейчас вот топает по незнакомой дороге, которой и конца не
видно? И скоро наступит ночь... И ещё неизвестно, удастся ли забрать с собой
этого негодяя Попова Николая... А ведь если Жорж Свинкин его не уговорит или
не запугает, а, честнее говоря, не обманет, быть ему, футбольному тренеру,
ночным сторожем!
Было даже странно подумать, что все замечательные планы Жоржу Свинкину,
хитрому и ловкому, перепутал этот маленький, похожий на озабоченного
воробья, Шурик Мышкин! И что он к вратарю привязался? И что вратарь без
мальчишки шага сделать не хочет?
Увлеченный размышлениями, Жорж Свинкин не заметил, как со всех сторон
на землю начала опускаться темнота... Но какая причина заставила этого
негодяя Попова Николая, принятого в команду "Питатель", оставшегося без
документов, убегать в другую команду?..
Жорж Свинкин шагал уже машинально, так сказать, не обращая на это
внимания, как полуживой полуавтомат... А что было бы, как бы сложилась его,
Хрякова Егорки, жизнь, если бы он с первого класса учился по-человечески?
Кем бы он сейчас был? Получалось, что кем бы он ни был, но не топал бы,
израненный, измученный и обмазученный, в полутемноте по дороге в неизвестной
местности и неизвестно куда...
Тут он - глазам своим сначала не поверил! - увидел у самой обочины
тракторчонка с прицепом и обрадовался этому драндулету будущего, чуду
двадцатого века, как доброму старому знакомому, вернее, как прямо-таки
родному дому. Жорж Свинкин радостно взобрался в кабинку, аккуратно и
старательно закрыл дверцу, поудобнее устроился на сиденье, мысленно проклял
Гаврилу и его тёщу Глафиру Сосипатровну, поблагодарил судьбу и тракторчонка
и самым крепчайшим образом уснул.
Приснился ему радостный и вместе с тем тревожный сон. Будто едет он на
тракторчонке один, без всякого там бывшего двоечника Гаврилы, - в кромешной
тьме. Казалось, не драндулет будущего, не чудо двадцатого века, а всё вокруг
тарахтит, трещит, скрипит, повизгивает... Жорж Свинкин очень цепко держится
за руль, сам весь трясется вместе с кабинкой, сам вроде бы тарахтит, трещит,