"Дж.Мэдисон Дэвис. Заговор Ван Гога " - читать интересную книгу автора

квитанции. Но ему - или им - не было известно, что некоторые предметы
погибли. Или что их украли по пути. По моему опыту, расследования далеко не
раз сталкивались с подобными ситуациями.
Турн не слушал Хенсона. Он просто стоял и молча плакал.
- Нет, это невероятно... Словно встретить давно пропавшего брата...
"Или отца", - подумала Эсфирь.
Итак, ситуация прояснялась. Известно, что Стефан Мейербер от имени
нацистов грабил музеи в Южной Франции. Очевидно, он бежал затем в Голландию,
где вновь приложил свои таланты, а потом в Германию.
По дороге он сменил имя и фамилию на Сэмюеля Мейера, затем эмигрировал
в Америку. Хенсон прав. Смерть Мейербера в Швейцарии - всего лишь
инсценировка. Как иначе объяснить, что подлинный Ван Гог объявился на
чердаке дома Мейера в Чикаго?
Надо полагать, мать Эсфири об этом узнала. Возможно, даже видела Ван
Гога своими глазами. Вот почему она бросила Сэмюеля Мейера. Из любви к
дочери она сохранила страшный секрет ее отца.
Тело девушки словно онемело, в животе образовался какой-то мертвый
комок. Нет сил думать. Нет сил даже плакать.

Глава 6
ЗАКОННЫЕ ВЛАДЕЛЬЦЫ

Двумя днями позже девушка проснулась со страшной головной болью. Мало
того, кто-то настойчиво колотил в дверь ее гостиничного номера. Во рту жгло
и резало, будто она полночи жевала утеплитель из стекловолокна. На столике
валялась пустая бутылка перцовой водки, укоризненно показывая на Эсфирь
горлышком.
Сморщившись, она посмотрела в глазок. Тут Мартин Хенсон вновь
забарабанил по филенке, словно намереваясь выбить дверь.
- Это я, - сказал он.
- Вижу, не слепая, - раздраженно проворчала она и, мучительно стеная,
сумела-таки справиться с цепочкой и замком. - Чего ты хочешь?
- Интересные дела творятся, - объявил он с порога.
- Мне все равно, - отрезала девушка и отправилась в ванную, чтобы
умыться холодной водой. Увы, из крана лилась только теплая струйка. Так ей
показалось, по крайней мере.
- Вид у тебя, однако... - протянул он.
- Лесть тебе не поможет. Евреи вообще не очень-то пьют, - вздохнула
она.
- Тем лучше для них.
- Но мы склонны к похмелью. Послушай, Мартин, я собираюсь домой, в
Израиль. Правду об отце я узнала, а что будет дальше, меня уже не касается.
Уж лучше бы картина сгорела, честное слово.
- Она спаслась из огня дважды, первый раз в сорок пятом, а второй
вместе с нами. Может, это рука судьбы.
- Может, это, наоборот, проклятие. Я лично просто хочу домой.
- Ты, наверное, еще далеко не все знаешь. Сдается мне, газеты ты не
читаешь и ящик не смотришь.
Хенсон отодвинул водочную бутылку и на ее место бросил свежий номер
"Чикаго трибьюн". Пролистнул несколько страниц, затем с хрустом сложил