"Донна Дэвидсон. Дар Элизабет " - читать интересную книгу автора

могла остановить их. Наступал тот самый момент между сном и явью, когда
перед ее глазами появлялись картины, от которых невозможно было избавиться,
которые преследовали ее потом целый день.
Элизабет тщетно пыталась проснуться, металась на постели, сбрасывала с
себя одеяло... Напрасно. Перед ее мысленным взором возникла картина,
которую она впервые увидела девочкой и которая повторялась затем десятки
раз, наполняя сердце ужасом.
Элизабет стало трудно дышать, как будто ее затягивало в водоворот. От
мелькания красок закружилась голова - темные ночные тени и красные розы,
которые уже начали засылать, становясь по краям черными. Краски замелькали
над палубой яхты, закружились вокруг спящих родителей Элизабет и над
родителями Натана.
"Просыпайтесь, вставайте! - шепчет она во сне.- Ну, пожалуйста,
вставайте и возвращайтесь домой!"
На палубе стоит высокий человек, дрожащий от бешеной ярости. Его руки
сжаты в кулаки, голова откинута назад; он зашелся в немом крике, на его
лице и шее вздуваются вены, которые похожи на червей. Наконец его судороги
проходят, он открывает глаза, осматривается вокруг и улыбается. Постепенно
улыбка застывает у него на губах и превращается в звериных оскал. От страха
сердце Элизабет, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.
"Не смотри туда!"- мысленно приказывает она, сдерживая дыхание, потому
что на другом конце палубы видит себя - маленькую фигурку, которая трусливо
прячется за плечами Натана. Ужасный человек ищет их, но никак не может
найти. Рычащие звуки вырываются из его пасти и отдаются эхом в соленом
воздухе.
Вот он снова поворачивается к спящим людям и, улыбаясь, вынимает
откуда-то длинный блестящий нож. Золотой дракон на клинке оживает, когда он
направляет его на их родителей. Краски снова начинают кружиться- все
быстрее и быстрее. Они накрывают родителей Натана, затем приближаются к ее
дорогим матери и отцу. Они кружатся так быстро, что Элизабет не может
разглядеть их спящие лица. Краски продолжают мелькать, перемещаясь по яхте,
и скрываются в воде за бортом.
- Нет! - кричит Элизабет и бросается вперед, чтобы остановить этого
страшного человека, столкнуть его с палубы в воду, но, как ни старается, не
успевает добежать.
От отчаяния она рыдает, зная, чем кончится этот сон. Налетает белый
ветер, замораживая все кругом, перемешивает краски, которые начинают
бледнеть, бледнеть, пока совсем не растворяются в воздухе, а ее родителям
не суждено больше вернуться домой...
Первый раз, когда ей приснился этот сон, няня, услышав ее крики, вошла
в комнату и сказала, что если кто-нибудь узнает о ее снах, то люди
подумают, что она - колдунья, и никто не будет ее любить. Разрыдавшись,
Элизабет обещала ей никому не рассказывать, но в душе, которая разрывалась
от боли, затаила надежду, что когда-нибудь она станет сильнее, научится
быстро бегать и ей удастся предотвратить то, что случилось в этом страшном
сне.
Но шли годы, сон повторялся с убийственной периодичностью и всегда
кончался одинаково.
Впрочем, на этот раз что-то было не так: белый ветер не спешил
перемешивать краски, он замер, словно в ожидании чего-то. Растерянная,