"Эйв Дэвидсон. Возьмем, "к примеру", деревянных индейцев (Авт.сб. "Феникс и зеркало")" - читать интересную книгу автора

другую - сена. Из строения слева вышел человек в измазанных навозом
сапогах с ведром молока в руке. Он остановился, прищурился, пощипал бороду
в табачных пятнах и опустил ведро на землю.
- Эй, Дасти! Рад тебя видеть! - приветствовал он вновь прибывшего. -
Только что приехал в город?
- Ии-йап, - сказал Дон Дасти. - Ты как, Суон?
Суон сказал, что он в порядке, и осведомился, как обстоят дела в
Сиракузах.
- Отлично, - сказал Дасти. - Сено идет по прекрасной цене...
Суон тяжело вздохнул, сплюнул на опилки: "Им, может, и хорошо. Мне нет.
По-моему, ты вдарил по бутылке, а, Дасти? Ты опять на взводе, всегда с
тобой так поначалу".
- По бутылке? Немного мне достается из тех бутылок, которые я покупаю.
Мой проклятый зять (он говорил правду, он и позабыл про Уолтера, хорошо бы
никогда о нем не вспоминать) пьет мою выпивку, курит мои сигары, носит мои
рубашки и тратит мои деньги.
Суон сочувственно заохал, поднял ведро. "Почему ты не выкинешь его к
чертям?"
Хороший совет, приятно было бы ему последовать. Конечно, Мэри бы этого
не перенесла. Бедная крольчишка Мэри.
- Мне бы только снова заняться работой. Сразу приду в себя. - Дон Дасти
помахал рукой и пошел дальше через двор ко входу в высокое кирпичное
здание справа. Внутри стояла темнота и прохлада, пахло деревом и краской.
Дасти сделал глубокий вдох и заулыбался.
Он стал подниматься по лестнице, оставил без внимания нарисованную руку
с вытянутым пальцем и надпись "Бюро" на втором этаже. Добравшись до
третьего этажа, он совсем расплылся в улыбке. Он принялся тихонько
напевать "Ора Ли" и вошел в незапертую дверь.
На чердаке было просторно и темно, сквозь маленькие грязные окошки едва
пробивался свет, газовые рожки, расположенные на одинаковом расстоянии
друг от друга, горели неровным светом. Дасти задержался, чтобы
поздороваться с друзьями. Не отводя глаз, молчаливо глядели они на него
из-под руки, щитком приложенной ко лбу, протягивая руки, безмолвно
приветствуя его; полыхали неистовые краски головных уборов из перьев.
- Привет, Текумзе! Как дела, принцесса Красное Крыло! Оцеола,
Покахонтас...
Показался невысокий румяный человек в длинном полосатом фартуке,
передвигавшийся быстрой походкой; каждую из его щек украшал клочок похожих
на снег волос, голову прикрывала шапка из газеты.
- Дасти, Дасти, чертовски рад тебя видеть! - воскликнул он.
- Привет, Чарли Воулз. Как дела в С.П.Хеннаберри?
Чарли покачал головой. "И хорошо, и плохо, - сказал он. - И хорошо, и
плохо. Оскар напоролся рукой на гвоздь, когда ворошил дома какое-то
награбленное добро, и она загноилась просто жуть как. Мы сначала боялись,
как бы не было гангрены, но, по-моему, он пошел-таки, наконец, на
поправку. Хотя работать не может, не-е-ет, не может работать. А Хеннери
переусердствовал по части выпивки, опять запил, и мне кажется, он все еще
в Брайдвелле, если только его срок не истек сегодня. А работа все копится
и копится. Гром и молния, да: краснокожие, розанчики, помпейчики, два
турка по заказу..."