"Гай Давенпорт. Листья бронзовые и багряные" - читать интересную книгу автора

предлагавшихся ему ливрейными лакеями, обносившими ими всех гостей. Если не
считать какой-то бессмысленной болтовни с различными светскими
бездельниками, он не сказал ничего весь вечер, и только когда гости уже
начали разъезжаться, он встал у дверей и произнес прекрасную речь против
еврейства, коммунизма, атеизма, лжи в прессе и вопиющей аморальности
развлечений и искусства. Фривольный тон, пронизывавший все увеселения того
вечера, можете быть уверены, сразу стал трезвее. Лицами, какие-то мгновения
назад бывшими беззаботными и глупыми, овладели задумчивые выражения. Это
было великолепное зрелище.
Есть множество свидетельств тому, как скептики приходили к Вождю на
групповые занятия смеху ради, а покидали их обращенными, новыми людьми.
Он никогда не теряется. Взойдя на трибуну, чтобы произнести панегирик
Гинденбургу на похоронах этого великого человека, и открыв папку, он
обнаружил, что какой-то небрежный служащий вместо его тщательно подобранных
слов вложил туда, по всей видимости, финансовый отчет Гауляйтера Веймара. Он
заговорил ex tempore,[1] и никто из тысяч его слушателей ничего не
заподозрил.
Он может держать руку в приветствии часами, инспектируя войска.
Здоровье его изумительно, и врачей он никогда не посещает - разве что
для того, чтобы обсудить здоровье своего народа. Они с доктором обычно
весело смеются. Немецкий народ так здоров, что кому нужны врачи?
Он - человек образцовой терпимости. Когда заместитель однажды спросил
его, привести ли французское искусство в соответствие с
национал-социалистическими идеями, ответ его был таков:
- И думать не собираюсь о том, чтобы диктовать вкусам такого
остроумного и искусного народа!
Парижскую Оперу он считает прекраснейшим зданием в мире. Ему нравятся
современные формы трансокеанских пароходов и самолетов. На своем столе в
Канцелярии ему нравится держать вазу с хризантемами, сверкающую в золотом
свете, льющемся из окна.
Наш разум резонирует с его мнениями. Испания под Франко спасет
католический запад, как она уже сделала во времена Филипа II. Стойкость
русского крестьянина можно определить по его хлебу. Психоанализ - еврейская
мерзость, нагло пытающаяся выдать себя за науку. Итальянцы - романтичны и
вычурны. Немецкий дух лучше всего был выражен Вагнером. Немцев характеризуют
ответственность и бдительность, евреев - вероломство и притворство, русскую
интеллигенцию - тупость и пресность, американцев - леность и глупость,
англичан - заносчивость и мелкость, поляков - невежество и продажность.
Д-р Геббельс ловит каждое его слово. Геринг любит его как брата. Его
верные сотрудники рады его присутствию.
Неправда, что его квадратные усики скопированы с Чаплина, или что
митинги Партии заимствуют речевки и приветственные крики у американских
футбольных матчей. Увлечения вождя - выходные дни в горах, фонографические
пластинки, поездки на автомобиле, домашние кинофильмы и проектирование
неоклассических зданий. Со всем вниманием слушая на совещаниях своих
министров, одной рукой он выводит в блокноте триумфальные арки. У него
хороший слух на могучую строку Гете. Он любит собак.
Шпенглер замечает, что характерная особенность немцев - осознавать
исторический момент, как раз когда он наступает. Именно так. Произносились
ли слова истиннее? Этим октябрем в воздухе разлито электрическое