"Гай Давенпорт. Кардиффская команда (Из сборника "Кардиффская команда")" - читать интересную книгу автора

Башня, не столько испуганная, сколько оконфуженная своей неловкостью,
поворачивает в соседнюю улицу. Но тут, в узком спае домов, ей никак. Тем
временем чутко спящий Париж пробуждается: ночной туман исполосовало огнями
прожекторов, слышатся тревожные гудки, а сверху в воздухе уже гудят
моторы. Тогда башня, подняв свои плоские слоновьи пятки, вспрыгивает на
крыши домов; ребра кровель хрустят под тяжким бегом Эйфелева чудища; множа
катастрофы, через минуту оно уже достигло опушки Булонского леса и,
расчищая ударами стали широкую просеку, продолжает исход.
- Ха Ха! произнес Уолт, ухваченный за нос Сэмом.
- Тем временем начинает светать. Трехмиллионный Париж, разбуженный
паникой, забил все вокзалы, весть о взбесившейся башне колотится о
типографские станки, скользит по проводам и прыгает из ушей в уши. Солнце,
показавшись над горизонтом, дает возможность парижанам, повернув голову
под привычным углом к привычному месту, где всегда привычно высилась
оконечина башни, увидеть непривычно пустой воздух - и только. Вначале это
еще усугубляет волнение. То той, то этой паре глаз мнится гигантский
остов, то приближающийся вброд по выгибам Сены, то грозящий спрыгнуть на
город с Монмартра, - но вскоре и утренний туман, и лживые сенсации
рассеиваются, и миллионы сангвиников, отреагировав на катастрофу, стуча
кулаками о манишки, роясь глазами в газетных листах, возмущаются, требуют
реванша и преследования беглянки. Американцы из отелей на площади Монсо
уже щелкают "Кодаками", фотографируя вдавленные в трупы и обломки, следы
стального гиганта, а поэт из Сен-Селестен, добравшись пешком (все же
десять су экономии) до развороченного пустого подножья, задумчиво
покусывает карандаш...
- Ушам своим не верю, сказал Сэм.
- ...соображая, что лучше подойдет к ситуации: александрийский стих или
зигзаги верлибра. А башня, мерно качаясь и гудя в ветрах, отливая блеском
металлических лат, - вперед и вперед; но мягкая розрыхль земли замедляет
шаги. Притом у беглянки ясное откуда, но смутное куда: случай ведет ее к
северо-западу, до упора в море. Стальная громадина поворачивает назад, -
что это? - она уже в полукольце из пушечных жерл. Бризантные снаряды
пробуют преградить ей путь; гудящая под их ударами сталь прорывает первое
кольцо и, расшвыряв пушки, устремляется на север: навстречу грозные
крепостные валы Антверпена. Грохочут батареи: сталью о сталь.
Растревоженная ударами, качаясь искромсанными спаями, башня кричит им
железным голосом и, сломав путь, поворачивает на юго-восток.
Она, как дикий зверь, загоняемый бичами в клетку, готова вернуться и
снова врыться ногами в отведенный ей людьми квадрат. Но в это время с
далекого востока она слышит, понимаете ли, еле внятный эфирный зов: "Сюда,
сюда!.."
- Чётко, сказал Уолт. Радиостанция в самой макушке.
- Нам с вами, Читатель, конечно, ясно, откуда и кто зовет заблудившуюся.
- Правда, что ли ясно? переспросил Сэм.
- Это русская сказка, ответила Пенни. Теперь у нее есть маршрут: по
прямой на восток. Восставшая - к восставшим. Провода испуганно гудят из
столиц в столицы:
"Взбесившаяся бестия большевизирована" - "Остановить" - "Позор" - "Не
щадя сил" - "Объединиться". Путь уходящей башне вновь преграждают рядами
жерл: и снова под ударами сталью о сталь четырехлапый колосс поет