"Дмитрий Дашко, Антон Перунов. Исправленному - верить " - читать интересную книгу авторано еда пахла по-настоящему, как должна пахнуть натуральная пища, не
снабженная непонятными примесями с таинственными маркировками, от которых в лучшем случае не будет вреда. Меня учили пользоваться ножом и вилкой, хотя в обычной обстановке я напрочь забывал об этикете и ел как было удобней - руками, с книгой или газетой. Однако не хотелось ударить в грязь лицом, поэтому приходилось следить за собой и, заодно, присматриваться, как ведут себя собеседники. - Говорите, вы из двадцать первого века? - оторвавшись от тарелки, спросил помощник. Я знал, что его зовут Аркадием. Первым делом мы были представлены друг другу, таковы традиции, и я находил их весьма симпатичными. - Совершенно верно. Меня выдернуло из две тысячи девятого года. - Ну и как там, как живет Россия, кто на престоле? - включился в беседу офицер. Я вздохнул, отставил прибор, вытерся салфеткой и откинулся на спинку стула. Разговор предстоял нелегкий, хуже того - тяжелый. Если кого-то и ждало нынче потрясение, так это их. Мне вдруг сделалось жаль столь милых людей, не представляющих, через какие муки пройдет родина. Более того, не знающих, как жестоко с ними поступят спустя всего-то восемь лет, когда раздутый всякой сволочью пожар революции сожрет немало достойных детей России. - Что я могу сказать? Россия живет как всегда - думая, что хуже других. А престол, его не будет. Вернее будет, но не такой. Просрали вы вашу Россию, господа, просрали, - с неожиданным гневом прокричал я. Их было трое - профессор, его ассистент и поручик Одинцов. Они перед горящим камином, глядя на весело прыгающие красные огоньки. - Может, это все ложь? - с надеждой спросил поручик. - Не думаю, - устало произнес Дементьев. - Зачем ему врать? Более того, я заметил, как ему было больно, когда он рассказывал нам обо всех этих ужасах. О таких вещах не лгут. Вынужден признать, господа, мы накануне грандиозного перелома, и я боюсь, что ничего хорошего нас не ждет. - Он мог приукрасить, сместить акценты, - осторожно сказал Аркадий, которому не хотелось верить в то, что его товарищи по партии могут сотворить с Россией. Разве ради такого исхода он собирался бороться с постылой монархией? - Все может быть, господа, но если свершится хотя бы десятая часть из того, о чем он поведал, мне страшно за Россию. И не только за нее. Я боюсь за вас, Аркадий, за вас Андрей Евгеньевич... - А за себя, Аристарх Петрович? - вскинулся помощник. - За себя - нет, - отрезал профессор. - В конце концов, я достаточно пожил на этом свете. Мне бояться нечего. А вот вам, молодежь... - он не договорил. - Предлагаю донести куда следует, на самый верх, поставить всех на уши, - кипя, как паровой котел, вскочил офицер. - Боюсь, нам не поверят. У меня нет доказательств, кроме слов нашего гостя из будущего. - А если мы предъявим его властям, покажем им машину времени? - Бросьте, Андрей Евгеньевич. Ничего не выйдет. Я не уверен, что смогу повторить трюк с перемещением во времени. Произошло что-то непонятное, |
|
|