"Дмитрий Дашко, Антон Перунов. Исправленному - верить " - читать интересную книгу автора

земле тень. Она бежала за поездом и никак не могла догнать.
Из открытых окон махали в ответ провожающим, обещали приехать при
первой же оказии, передать привет Марфе Акуличне и писать, писать, писать.
Да, поезд замечательная штука, особенно, мягкий вагон, но медленно, до
чего же медленно! Надо срочно добивать тему с самолетами и самому учиться на
пилота. Конечно, нынешние фанерные коробочки с мотоциклетными двигателями не
идут ни в какое сравнение с серебристыми лайнерами из моего будущего, но
небо обладает особой притягательной силой. Стоит один раз взять в руки
штурвал и все, страсть на всю жизнь.
После знакомства с Сикорским кое-что сдвинулось с места, но времени
катастрофически не хватает, как и денег. Авиационное подразделение 'Русских
машин' заработало, трудясь вовсю над скоростным двухместным самолетом,
который одинаково сгодится и для воздушных боев, и для перелетов (без боевой
нагрузки и с дополнительными баками). Жаль, куш, полученный в первой и
последней пока акции, уже почти израсходован...
Эх, как же руки чешутся поставить к стенке еще кого-нибудь из этих
'бесов' - 'ставрогиных', этих общечеловеков и либералов-любителей
демократии. Пока они ко мне в руки не попали, пока не допросил с
пристрастием, с огоньком, не верилось, что все так мерзко и запущенно. И
ведь дело даже не в словах, а в сути, в их внутренней ненависти к России,
которая им все дала, а они ей нож в спину.
- Почему? Откуда такая злоба к стране, которую принято называть
Родиной? - спрашиваю я одного из них, вальяжного, толстомордого, с наеденным
интеллигентским брюшком.
- Вы еще спрашиваете? Как можно любить эту варварскую и дикарскую
Россию, где все как один - рабы? - вопросом на вопрос отвечает толстомордый,
еще не зная, что его ждет в конце разговора.
Он думает, что всего-навсего участвует в философском диспуте, где
дозволено все и никаких последствий. Ах ты, гнида, неужели не понимаешь, что
за слова надо отвечать, а за такие вдвойне!
- Страна рабов, страна господ, говорите?
- Ну да, - кивает собеседник. - Почти с самого начала, убедившись в
собственной никчемности, призвали на княжение варягов. Потом уничтожили
вольности и независимость Новгорода и Пскова, пустили развитие России в
русло стеснения всех свобод. А ведь как оно могло обернуться, ежели бы
органом управления стало новгородское вече?
- Пока это вече судило бы да рядило, нас бы соседи порвали как тузик
грелку, - спокойно поясняю я, а внутри закипает злоба. - Глядишь, не было бы
ни Руси, ни русской империи, а земли бы растащили по кусочкам шведы, поляки
и прочие европейцы.
Последнее слово я произношу с иронией, но собеседник ее не слышит.
- Может, оно было бы и к лучшему, - мечтательно закатывает глаза
толстомордый.
Твари, всех их кончать надо и никаких 'философских пароходов', а то они
ведь за границей все тайны русской души выложат своим хозяевам...
Нет, настоящих русских философов и мыслителей наоборот, надо
максимально привлекать и беречь, таких как Лосский, Лосев, Бахтин, многие
другие. И еще - жизни не пожалею, но Николая Степановича не позволю убить.
'И умру я не на постели, при нотариусе и враче, а в какой-нибудь мрачной
щели, утонувшей в густом плюще', пусть будет иначе! Он так хотел в двадцать