"Джеральд Даррелл. Новый Ной " - читать интересную книгу автораглазками - густые белые брови, словно два белых банана. Размером они с
обыкновенную крысу, хотя носы куда острее и хвосты значительно длиннее. Первого "неосторожного лунатика" - он же пушистый опоссум - мне принес мальчик-индеец, поймавший его ночью у себя в саду. Я как раз собирался возвращаться в базовый лагерь, на берегу реки меня ждал паром, и нельзя было терять ни секунды. На полпути к причалу я вспомнил, что для этого маленького существа нужна клетка, а на пароме ее наверняка не окажется. Тогда я решил вернуться в деревенский магазинчик и раздобыть там коробку. Мой приятель ринулся вперед, чтобы задержать паром, а я вместе с обеспокоенным зверьком, повисшим на веревке, бросился как сумасшедший к магазинчику. Выложив из большой коробки жестянки с разными припасами, торговец протянул ее мне. Схватив коробку и на бегу поблагодарив его, я опрометью бросился назад, к набережной. Мальчик-индеец, провожавший меня, ловко ее нес остаток пути на голове. Бежать по пыльной дороге под палящим солнцем было невыносимо, но всякий раз, когда я останавливался перевести дыхание, с реки доносился рев парома - экипажу надоело меня ждать, и в тот самый момент, когда я добрался до набережной, их терпение иссякло и они уже хотели убирать сходни и отчаливать. На борту судна, отдышавшись, я принялся мастерить из коробки клетку для зверька. Когда клетка была готова, настала очередь отвязывать зверька от веревки. Опоссум же был настроен далеко не дружелюбно, шипел на меня, как гадюка, и кусал за пальцы, но я сумел-таки развязать веревку. Тут я заметил у него между задними ногами странную выпуклость, похожую на сосиску. Я испугался, что у зверька повреждены внутренности. Когда я аккуратно ощупал это место, шкурка неожиданно отошла, и моим глазам открылся детеныша. Так вот, оказывается, что таилось в этой выпуклости! А я-то думал, не приключилась ли со зверьком какая беда... Мамаша, надо сказать, была очень раздражена тем, что я без спросу залез к ней в карман, больно цапала меня и громко кричала. Когда я водворил ее в клетку, первое, что она сделала, - села на задние лапы и открыла карман, чтобы убедиться, все ли детеныши на месте. Затем она причесала свою шкурку и принялась есть фрукты, которые я ей принес. Когда детеныши подросли, им стало тесно в узком тайнике, а вскоре там уже помещался только один из них. Обычно малыши лежали на полу клетки неподалеку от матери, но если что-то пугало их, они опрометью бросались к спасительному кармашку, так как знали: спрячется только тот, кто добежит первым, а остальные останутся снаружи один на один с опасностью. Мамаша-опоссумиха, гуляя по клетке, приглашала детенышей к себе на спину; так они и катались, цепко вцепившись в материнскую шкуру и обвив длинные розовые хвосты вокруг ее тела в объятии, исполненном любви. Глава тринадцатая, В КОТОРОЙ МНЕ ПОПАДАЕТСЯ ЧЕТЫРЕХГЛАЗАЯ РЫБА Когда я был в Британской Гвиане, я горел желанием раздобыть несколько видов красивых крохотных птичек - колибри. Мне посчастливилось встретиться с |
|
|