"Виолетта. Белый единорог" - читать интересную книгу автора (Багазова Алина)ГЛАВА 17Аскольд довёз меня до дома, уговаривая прокатиться с ним куда-нибудь, развеяться, отвлечься от случившегося, но я отказалась. Было необходимо восстановиться, а для этого — остаться в одиночестве. Я и так была очень благодарна ему за помощь и за то, что ни о чём не расспрашивал. Доплелась до квартиры, блаженно вдохнула в себя её тишину и пустоту. Скинула кроссовки и села на пол прямо в коридоре. Голова кружилась. Только теперь я в полной мере оценила, что произошло, словно спала пелена тумана с моего сознания. Сильный приступ тошноты сорвал с места, и я едва успела добежать до туалета. Меня просто вывернуло наизнанку. Мучительные спазмы продолжались бесконечно. Наружу выходила вся та гадость, которой я «наглоталась» до краёв. Те отвратительные остатки во мне энергии этой кучки наркоманов. Я ещё никогда не убивала людей. Могу ли я сказать, что это я сделала? Рано или поздно с ними бы произошло то, что произошло сегодня. Передозировка — закономерный конец, логический конец. Я просто ускорила процесс, немного поспособствовала. Вмешалась в течение событий… Тошнота прошла и невероятное облегчение, наконец, охватило меня, лишило последних сомнений. Да, всё так и должно было случиться! Я отодвинулась от унитаза и откинулась на стену. Кафель приятно холодил спину. А в душе — покой, невероятно приятная пустота. Их смерть не доставила мне удовольствия. Их энергия не дала мне сил. Просто завершила этот эпизод в своей и их жизнях, вот и всё. Есть категория людей, которых не жалко. Они сделали свой выбор в пользу смерти. А я покончила раз и навсегда со своим прошлым. Придя в себя, я поднялась, добралась до раковины, умылась холодной водой и поплелась в свою комнату. Теперь ещё немного помедитировать и поспать. И силы восстановятся. Но тут, на полшаге, зазвонил городской телефон. Кто бы это мог быть? Все мои знакомые знают, что в это время никого нет дома, разве что с работы… Так Кемаль позвонил бы на мобильник. Нехорошее, очень даже нехорошее, предчувствие охватило от макушки до пят. Но трубку я сняла. — Да? — Виолетта? — нервный женский голос. — Да. — Слушай меня внимательно! Не вздумай больше ни на шаг приближаться к Аскольду, ты поняла? — Кто это говорит? — спокойно поинтересовалась я. — Я — его жена! — девушка нервничала всё больше, — и я не шучу. Видишь, я узнала твой телефон, я знаю, где ты живёшь… Ещё раз встретишься с Асиком, я тебя уничтожу! Поверь мне, у меня есть чьими руками это сделать… — Люба, — я едва вклинилась в её судорожную речь, — я не собираюсь отбивать у тебя твоего Асика. Он мне просто нужен, и будет нужен ещё некоторое время. Мы не любовники и никогда не станем ими, можешь успокоиться. Мы… деловые партнёры. — Чего ты мне тут по ушам ездишь?! — взорвалась Люба, — я видела, как он тебя обнимал, на руках нёс…Деловые партнёры так не делают. Я давно слежу за вами! Я знаю, сколько времени вы уже встречаетесь! — Мне было сегодня плохо, он просто помог.. — Тогда скажи, почему он с тех самых пор, как вы начали…совместные дела, со мной не спит?! — сорвалась Люба на визг. Я вздохнула и «глотнула» немного её энергии. Девушка всхлипнула, но поутихла. — Послушай меня, Люба, — начала я, — я тебе уже сказала, что ты можешь успокоиться. Со мной он тоже не спит, а если с кем-то и занимается этим, то, значит, есть кто-то ещё, на кого бы тебе следует направить внимание. Я тут совершенно не при чём. — Брешешь, тварь, — зашипела Люба, — он вчера во сне твоё имя бормотал… Я вздохнула. Ну а я что могу поделать? Кто знает, что там снилось моему зомби? — В общем, я тебя предупредила, — продолжала ревнивая жена, — ещё раз увижу, тебе не жить. И она кинула трубку. Я на миг оцепенела. А потом расхохоталась — нервы уже просто не справлялись с количеством угроз на сегодня. Я хохотала, сползая спиной по стене, уронив трубку на пол, пока на распласталась по нему. Кое как с трудом успокоилась Ну вот, одна проблема — минус, одна — плюс. Интересно, а и впрямь, отчего Аскольд меня во сне зовёт? Что ему приснилось, а? Продолжая глупо улыбаться, я встала, положила трубку на телефон и, отмахнувшись от мыслей — потом, всё потом! — всё-таки (подсознательно ожидая ещё какой-нибудь неурядицы) добралась до комнаты. Упала прямо на ковёр и ушла в себя. Когда я открыла глаза, был вечер, предзакатные часы. Похоже, я уснула. Мамы ещё не было. Солнечные последние лучи, прежде чем скрыться окончательно за крышей соседнего дома, раскрасили подоконник в жёлтый цвет, а часть комнаты со светло-бежевым ковром и противоположную стену — в пламенно оранжевый. Я подошла к окну, потягиваясь. Чувствовала себя на редкость прекрасно. Подумала о том, что сегодня произошло — и словно не со мной это случилось — как-то всё было далеко и неправдоподобно. Настроение благодушное, от тошноты и недомогания не осталось и следа. Я улыбнулась и решила перекусить. А в самый разгар моего скромного (макароны с сыром) ужина пришла мама. Усталая, она втащила тяжёлые сумки в прихожую и заворчала, наткнувшись на мои кроссовки. Я нехотя встала и помогла ей затащить пакеты в кухню. Пока она разгружала продукты, я молча накладывала ей поесть. Мы вообще разговаривали совсем мало, только по необходимости. Никого из нас это не напрягало. Слишком мало у нас было общих тем и дежурных вопросов-ответов вполне хватало. — Не работа, а дурдом, — бросила мама, покосившись на меня, — а ты чего так рано? Я обычно возвращалась позже неё. — Кемаль отпустил, — пожала плечами. Мама скрылась в ванной, разделась и помыла руки. Я поспешила поскорее доесть свою порцию, не хотелось ужинать вместе, что-то гнетущее витало в воздухе. Когда мама зашла в кухню и села за стол, я поставила пустую тарелку в мойку и попыталась прошмыгнуть мимо неё, но мама ухватила меня за руку и грозно рявкнула. — Стой. Вилка! Ну-ка, сядь… — Ну что ещё? — вздохнула я, садясь на стул. — А ты вообще сегодня была на работе? — с подозрением спросила мама. — Была, — «удивилась» я. — А если я позвоню Кемалю? — С какой это радости?! — я начала закипать. Стремление матери меня контролировать и лезть в мою жизнь иногда выводило меня из себя. — Не верится мне что-то. Много врёшь в последнее время. Вчера явилась непонятно в каком виде, сегодня дома торчишь. Смотри, если узнаю, что тебя выгнали… — И что тогда?! — я вскочила, вся пылая, — что ты сделаешь? — Сядь! — Не лезь в мою жизнь, ясно? — задыхаясь проговорила я, от ярости в глазах замельтешили мурашки, — это не твоё дело, где я бываю и что делаю. Я по крайней мере дома всегда веду себя прилично. — Вилка! У мамы было посеревшее лицо, я только сейчас заметила, какой у неё усталый вид и мешки под глазами. Что-то ёкнуло внутри, но меня уже «понесло». — И не надо делать вид, что ты обо мне беспокоишься, — усмехнулась я, — не поверю… Я тебя не интересую ни на грош! — В последнее время ты стала такой жестокой, дочка… — вдруг тихо проговорила мама, опустила глаза и начала есть. Я осеклась, не зная, что сказать. Комок застрял в горле. — Не от хорошей жизни! — буркнула я и метнулась прочь из кухни. Уже в комнате я перевела дух и уселась на кровать. «В последнее время ты стала такой жестокой…» — звучал у меня в голове голос мамы. Неужели это правда? Неужели я слишком изменилась? Настолько, что даже мама, которая в последние годы не обращала на меня внимания, почувствовала разницу между той, прежней Вилкой и мной сегодняшней? Да нет, ерунда какая-то. У меня всё хорошо, я такая же, как и раньше. А если кому-то что-то не нравится — его проблемы. Я легла на спину, закинула руки за голову и унеслась мыслями в Школу. Сегодня я расскажу Стефану о развязке. О том, как я разделалась со своей проблемой. Он может по праву гордиться своей ученицей! И вдруг в памяти всплыл и прозвенел в голове голос Лины, вельвы из Тёмного Леса: «Когда ранят тело — не позволяй пораниться душе». Она знала тогда о том, что должно было произойти. И предупредила. Но последовала ли я её совету? Не знаю. Уже поздно делать выводы. И лучше об этом не думать… |
||
|