"Давид Дар "Богиня Дуня и другие невероятные истории"" - читать интересную книгу автора

думать о прекрасной Глаше.
Но утро освежает разум, и мы сообразили, что здесь что-то нс так.
- Чудо! - сказал красавчик Витя.
- Преломление лучей, - сказал умный Миша, и, надевая на свою заспанную
кнопочку очки, он добавил уверенно: - Не может быть одна и та же девушка
такой дурнушкой днем и такой прекрасной вечером. Ясно - мы ошиблись. Или
днем ошиблись, или вечером.
И чтобы проверить себя, каждый из пас решил снова пойти поглядеть на
прекрасную Глашу.
Весь день мы думали о ней, и все напоминало о ней: и тонкая струйка
питьевой воды в цехе, и соловьиный свист станков, и слишком
сосредоточенный вид друзей, и та чуть заметная улыбка, которая время от
времени мелькала по лицу Пети Коржика.
После работы было еще собрание с такой обширной повесткой дня, словно
за один вечер мы должны были решить все вопросы, которые волновали,
волнуют и будут волновать человечество. И умный Миша не выступал на этом
собрании, он не задавал вопросов и не внес ни одного предложения, и все
УДИВЛЯЛИСЬ, предполагая, что он заболел.
А как только собрание кончилось, он раньше всех помчался к проходной,
прокричав нам. что ему в Другую сторону, что он очепь спешит, что он
потерял очки, что у него лекция, что он нашел очки что всего хорошего... И
через секунду его велосипед уже нырнул в толчею улицы.
И красавчик Витя, как оказалось, спешил, и тоже в другую сторону.
И глупый Ванечка, выйдя за ворота, подумал минутку и сказал:
- Ну что ж, раз все спешат в другую сторону, так и я поспешу в другую
сторону.
Только Петя Коржик сказал, что он никуда не спешит, и он пожал руки
друзьям, которые помчались в разные стороны.
Но через десять минут наши велосипеды чуть было не столкнулись у
светофора. Сначала мы попытались спрятаться друг от друга за
троллейбусами, автобусами и трамваями, потом расхохотались и, когда
красный свет светофора сменился зеленым" поехали гуськом среди множества
красных огоньков, гнавшихся один за другим по широкой улице.
Девушек на лесах уже не было. Сторож, сидевший у ворот, указал дом, где
жили строители. Все семь этажей были освещены. Сто сорок окон раскрыты
настежь. Ветер колыхал сто сорок занавесок.
Сто сорок абажуров разной окраски цвели в комнатах. И в одной из комнат
второго этажа мы увидели Глашу Парфенову.
Она стояла возле окна, сердитая и толстенькая.
В одной ее руке было зеркало, а в другой - новая шапочка.
Это была чудесная шапочка с цветочками и листиками, яркими и свежими,
будто они росли в лесу.
Но как только эту шапочку надела Глаша, цветочки сразу как бы завяли и
выцвели, а листики свернулись сухими серыми трубочками, и чудесная шапочка
стала похожа на старую кастрюльку, надетую на пенек озорными мальчишками И
Глаша заплакала.
Она стояла возле окна с нелепой кастрюлькой на голове, размазывая по
веснушкам слезы.
Бедная девушка! Бедная дурнушка Глаша!
А мы стояли на другой стороне улицы, опираясь на свои понурые