"Звёзды Иллирии" - читать интересную книгу автора (Багазова Алина)

ГЛАВА 5

Яркий, слеплящий свет… Настолько слепящий, что инстинктивно захотелось прикрыть глаза рукой. С удивлением я отметила своё полное бессилие, невозможно пошевелить ни рукой, ни ногой. Я совершенно не ощущала своего тела, и даже возникли сомнения насчёт того, есть ли оно у меня? Если есть, то в каком оно находится положении в пространстве и в каком состоянии? Трудно понять, я не ощущала — лежу ли я, стою, или, может быть, сижу. И, ровным счётом, ничего не воспринимала зрительно: свет был слишком ярок. Я зажмурилась, поморгала.

Единственное, что я в такой ситуации поняла, это то, что я всё-таки жива, потому что в следующий же момент услышала чей-то голос:

— Она очнулась! — и сразу же почувствовала вокруг себя оживлённое движение, кто-то целеустремлённо засуетился.

Я сразу вспомнила всё предшествующее этому моменту и на миг поверила в то, что меня спасли мои друзья и я уже дома… Но каким же горьким было последовавшее за этим разочарование! Следующий голос, который я услышала, принадлежал одному из пиратов:

— Ну и слава Богу, она нам больше пригодится живой.

Я снова напрягла все мышцы, которых, впрочем, всё так же не ощущала, попыталась приподняться, но снова неудача. Они, видимо, каким-то образом заметили мои усилия, и я услышала:

— Лежи спокойно и не двигайся. Если не хочешь остаться калекой — не пытайся напрягаться.

«Как же я вас ненавижу!» — мысленно кричала я. Кажется, по моим щекам даже текли слёзы, но их я тоже не чувствовала. Лучше умереть, чем находиться в таком состоянии. Однако, сейчас я была абсолютно бессильна даже в выборе между жизнью и смертью, я находилась полностью в их власти. Не видя, не ощущая, не зная, что меня ждёт..

— Перевезите её в исследовательский зал! — от этой чёткой команды, произнесённой отрывисто резким и ледяным голосом, я внутренне похолодела. И была в своих догадках, кажется, права. Потому что сразу же я услышала голос Алзара:

— Не надо! Не делайте с ней этого!!!

— Замолчи, сопляк, — вяло огрызнулся один из пиратов, Алзар вскрикнул, как от боли, — везите.

Я ощутила вокруг в пространстве движение: кожей — колебание воздуха. В душе рос страх неизвестности: что они хотят со мной сделать? Если что-то ужасное, то надеюсь, моя бесчувственность хоть на немного поможет мне этого не ощущать и мне не будет слишком больно…

Низко зажужжал какой-то прибор. Через пару секунд я ощутила всё возрастающее давление на глаза, потом необыкновенную лёгкость и затем привычный слепящий фон понемногу сменился разноцветными вспышками и линиями — зрение постепенно возвращалось ко мне, я уже стала различать и фиксировать какие-то контуры и очертания. Мгновенно захотелось плакать, и смеяться одновременно. Смеяться оттого, что я вновь обретаю зрение — без него мне невыносимо было бы жить. А плакать — я сейчас вновь увижу их рожи и буду вынужденным свидетелем всего того, что они хотят со мной проделать. Ну, хоть может, не почувствую? Зря, зря, зря я надеялась. Вместе с возвращением зрения я обретала, так же медленно, но неотвратимо, ощущение своего тела..

Первое, что я поняла: я лежу на спине. Руки раскинуты и скреплены в таком положении. Пошевелив пальцами, я отметила крепость пут. Ноги вытянуты и тоже зафиксированы. Надо мной — прожектор, жарко освещающий, похоже, стол, на котором я и лежу.

Я увидела тех самых троих моих недавних знакомцев, склонившихся над столом.

— Ну, что, Сарион, будем приступать? — обратился один из них к другому.

— Что…вы…хотите…со…мной…сделать… — с трудом произнесла я, язык ещё плохо слушался меня.

— Скажи ей, Халф, — снисходительно попросил тот, кого звали Сарионом.

— Мы хотим тебя обследовать, чтоб знать все возможные варианты применения.

— Применения…чего?… — мне, наконец, удалось придать голосу вопросительную интонацию.

— Применения тебя, детка. Нам нужно знать твои возможности и резервы твоего организма, чтоб решить: пойдёшь ли ты в дело полностью, то есть живая, или — придётся тебя использовать по частям?

— Что значит — «по частям»?.. — мой голос неожиданно окреп.

— Мы собираемся тебя продать, — пояснил третий пират, — а полностью ли, или пригодны только отдельные органы — решим после полного обследования и всех процедур тестирования на выносливость.

Теперь до меня с внезапным озарением дошло — так вот, что они, вероятно, делали с бедным Алзаром! Испытывали и тестировали его организм! Неужели всё то же будет происходить и со мной?!

— Но ты можешь не переживать особо — ты ещё молода, организм у тебя наверняка здоровый и цветущий, — успокоил меня Сарион, — купит тебя какой-нибудь межгалактический толстосум к себе в гарем — будешь жить припеваючи. Ещё спасибо нам потом скажешь!

— Торговля живым товаром — преступление! — в отчаянии возразила я, — а я ещё и агент Полиции Семи Галактик!

— Хорошо! — хохотнул Халф, — за тебя, как за агента, попросим двойную цену!

Давайте-ка начинать, ребята. Лайл, запускай!

Вновь что-то загудело, и я увидела наплывающую на меня куполообразную крышку.

Полностью прозрачная, она с мягким щелчком накрыла меня сверху.

— Да чтоб вам клешни оторвало! — от всего сердца процедила я, — а ваши гнусные зелёные рожи разбросало от Клайперона до самой Ксеры. На Виссаре[1] наверняка давно бы уже ваша прекрасная чешуйчатая кожица украшала порог туалета…

Больше я произнести ничего не успела. Внезапная резкая боль пронзила раскалённым прутом всё моё тело, взорвалась, словно тысячи игл впились в каждую клеточку.

Даже крику не удалось вырваться из моего рта, застряв в горле. Я лишь слабо дёрнулась, а потом всё перед глазами завертелось, и я упала в приятное небытие.

Я не помню сколько, бесконечное число раз, я приходила в сознание и снова его теряла… Я висела где-то между явью и нереальностью, то передо мной возникали какие-то картинки, то я чётко видела выплывший словно из ниоткуда адский, связанный с моими муками, стеклянный купол над собой. Я забыла напрочь: кто я, где я. Я, то чувствовала непереносимую боль, то теряла всякие телесные ощущения…

Я находилась в странном опьянении рассудка, забвении, из которого меня иногда выдёргивали резкие звуки и голоса, но тут же сильная боль заставляла меня вновь падать на самое его дно. Я, то умирала — и тогда чувствовала необычайную лёгкость, которая, казалось, вот-вот вознесёт меня вверх, то воскресала — вся истерзанная, словно порванная в клочья, и измученная. Я давно уже потеряла счёт времени. Казалось, непонятная пытка длится вечность и никогда не прекратится.

Я уже покорно смирилась со всем, что ещё предстоит, но тут…

Сначала я услышала голоса. Они звучали, казалось, из ниоткуда:

— Первый этап пройден, как она?

— Нормально, — пустой равнодушный голос.

Мне хотелось крикнуть им, что совсем не нормально, что на мне места живого нет, но мой голос не слушался меня.

— Лайл, давай, перевези её в реабилитационный центр до начала второго этапа.

Пусть слегка оклемается.

И в этот момент я снова провалилась в небытие.

Я открыла глаза и с опаской прислушалась к своим ощущениям. Я чувствовала себя, в принципе, нормально, за исключением странной невесомой лёгкости и слабости. Но никакой боли, никаких неприятных ощущений! Как будто мне всё, что сохранилось в памяти, только приснилось.

Надо мной — высокий белый потолок. Никакого стеклянного купола, никаких других предметов. И, по ощущениям кажется, я в помещении одна. Попытка приподняться, как ни странно принесла сносные плоды! Я даже смогла сесть!

Опираясь на руки, стала осматривать помещение, но смогла сделать лишь один вывод: вижу его впервые.

На мне — какое-то подобие пижамы отвратительного оранжевого цвета. И мои волосы…Я коротко взвыла, ощупав их руками. Они были острижены! Мои волосы, бывшие ранее ниже плеч, стали намного выше их! Конечно, было бы гораздо хуже, если бы я нащупала лысину, так что есть в этом, наверное, хоть что-то утешающее…

Я неловко слезла со стола, на котором сидела, и, покачиваясь, прошлась по залу, пытаясь найти зеркало. Его я не нашла, но что-то похожее на металлический шкаф, прекрасно отражающий предметы — обнаружила. Когда я увидела в нём себя, я только горько усмехнулась: причёска мне, признаться, если и не шла, то хоть не уродовала. А вот тёмные круги под глазами и измученное, уставшее лицо выдавало тот факт, что всё, смутно припоминавшееся мне, вовсе мне не приснилось, как я с надеждой подумала в первые минуты.

Итак, я в плену. И участь, которая меня ожидает, не из приятных. Что я могу?..

Конечно, пытаться бороться до последнего — до нелепого глупо, если не сказать сильнее. Но если сейчас вы согласитесь с этим утверждением, то можете признать, что совсем меня не знаете. Я всё же буду бороться до последнего, так просто не сдамся.

Они хотят продать меня? Только через мой труп! Хотя, надеюсь, вы понимаете, что этого варианта я тоже постараюсь не допустить.

Итак, если подумать, что у меня имеется на данный момент? Естественно, всё оружие и что можно было приспособить под него — эти мерзавцы предусмотрительно забрали. А в этом помещении — невооружённым взглядом видно — вооружиться нечем, что есть — намертво прикручено к полу! Остаётся одно: пробраться в отсек шлюзов, в свой корабль, и… Ну, там, на месте будет видно.

И ещё — нужно непременно найти Алзара… Что с ним? Где он? Моё сердце тоскливо сжалось.

В общем, на суде, я попрошу для этих уродов достойную меру наказания! За каждую секунду нашей с Алзаром боли, перенесённой у них на корабле в ходе испытаний…

Я только успела подумать о том, что надо бы проверить двери, как они бесшумно разъехались и в помещение уверенным шагом вошёл Лайл.

— Иди за мной, — коротко, беспрекословно, приказал он и развернулся.

— Не пойду! — упрямо возразила я и тут же испугалась: что за этим последует?

— Что ты сказала?!. - нехорошо осведомился Лайл, не оборачиваясь.

— Иду, — буркнула я.