"Владимир Михайлович Данилов. Норки, Клава и 7 "А" " - читать интересную книгу автора

тетрадки и прочла. А после уроков, когда все домой торопятся, она встала за
учительский стол и говорит:
- Минуточку! Сейчас я понесу тетради Зое Павловне. Не знаю, какие
отметки она поставит каждому, а я бы поставила такие. Интересно, угадаю или
нет? Загура - пять с плюсом. Козырев - тройка. Потахин - четверка...
Что тут началось! Первым, конечно, вскипел Витька Козырев. Ну, а потом
и я ввязался, хотя "шамаханская царица" и пообещала мне четверку. Витька
кричит: "Почему трояк?"
А Шемахина сделала строгое лицо и постучала карандашом по столу:
- Тише, дети, сейчас все объясню. Козыреву больше тройки никак нельзя
поставить. Во-первых, много ошибок. А, во-вторых, что это за памятный день -
приехал в Евпаторию и целый день валялся на пляже да абрикосы ел.
- Ну, а мне почему так расщедрилась - четверку отвалила? - удивился я.
- Потому что у тебя, Потахин, щука очень тяжелая была. В сочинении даже
вес указан.
- А у Загуры - пять с плюсом? Наверно, сама ему запятые поставила? -
крикнул Витька.
- Зачем же. У него все запятые на месте. Просто у человека день был
по-настоящему памятный. Отряд геологов целый день проводил катамараны[2]
через порог.
- Какой еще порог? - выкрикнул кто-то.
- Чунский Замок называется - на реке Чуне. А еще сочинение снабжено
эпиграфом...
Мы не знали ни реки Чуни, ни Чунского Замка, но всем хотелось знать,
какой эпиграф выбрал Костя для своего сочинения. И все загалдели.
- Прочти сочинение!
- Не надо читать!
- Давай один эпиграф!..
Шемахина лукаво сощурила свои черные глаза и снова постучала карандашом
по столу.
- Так и условимся. Сочинение читать не будем, а эпиграф - пожалуйста:
"Как прекрасна жизнь, между прочим и потому, что человек может
путешествовать. И. А. Гончаров".
Все понятно. Раз Костя пишет об экспедиции, лучшего эпиграфа и не
придумаешь. Но тут вскочил с места Витька Козырев.
- Стоп! Какой же это Гончаров, ведь это слова Пржевальского. Сам видел,
в Петрозаводске на вокзальной площади крупными буквами написано. Еще
обрадовался, что вот и я к Черному морю еду, путешествую...
- Да нет же, Гончаров это сказал, - возразил Костя. Но в классе многие
летом ездили в Петрозаводск, тоже видели эту надпись и вступились за Витьку.
- Да я могу доказать, - уверял Костя.
А распаленный Козырев не унимался:
- Спорим! Не докажешь - ты мне любой камень с этой самой Чуни.
Докажешь - забирай мой меч-кладенец! Я на все готов.
Все так и ахнули, потому что Витькин меч-кладенец был предметом зависти
многих мальчишек нашей школы. Собственно, это обыкновенная шариковая ручка в
виде блестящего меча. Есть всякие - и в форме винтовки, и наподобие гусиного
пера, и похожие на гвоздь, но такого, как у Витьки, - никто из нас не видел.
- Ладно, идет, - ответил Костя. - Только расстаться тебе с мечом
придется.