"Дж.П.Данливи. Волшебная сказка Нью-Йорка" - читать интересную книгу автора

шкафчик.
- Выпейте немного, Корнелиус, нас ожидает зверский холод.
- Нет, спасибо. Не могу, пока я на службе.
- Вы называете это службой.
- Нет.
- Ну так глотните немного.
- Я думаю, все же не стоит.
- Ну будьте лапушкой. Вы же не ждете, что я буду сидеть,
проливая слезы.
- Я полагаю, что одни горюют больше, другие меньше.
- Да идите вы. Большинство радо-радешенько. Если не
ребенка хоронят.
- Вот сдача.
- Оставьте себе, она ваша.
- Прошу прощения, но я не могу ее принять.
- Знаете, еще минута и я вам медаль повешу на грудь.
Такой вы, черт побери, замечательный. Возьмите.
- Ну хорошо, большое спасибо.
- Было бы о чем говорить. Ради чего же я замуж-то
выходила. Ну, за встречу.
Фанни основательно отхлебывает виски, глотает так, что
кадык ходит вверх-вниз. А мне не терпится снова увидеть ее ноги
в черных чулках. Вайн не сказал ни слова о чаевых. Как о части
того, что составляет мой фантастический оклад жалованья. Если
прибегнуть к старомодному обороту. Бросить их Вайну, дабы он
еще пуще уверовал в могущество своего красноречия. Фанни
достало двух фраз и гаргантюанской щедрости, чтобы избавить
меня от пожизненного самоуважения. Почти на семь долларов
богаче. Хватит, чтобы купить шипучки и груду сосисок и кататься
целый день на пароме, да еще и на пиццу останется.
- Корнелиус, вы ведь сильный, правда. Не позволяйте
никому прикоснуться ко мне.
Теперь она хочет знать, похож ли я на Самсона. Глен на
переднем сидении опять ухмыляется. Думает, что уже все насквозь
знает. Как он сейчас подвезет нас к дверям мавзолея Соурпюссов.
Давя встречных покойников. Как замельтешат перед ним служители.
И как он даст мне возможность отойти в сторонку и пересчитать
деньги.
- Я была замужем за футболистом, Корнелиус. Он мог
держать меня над головой на одной ладони. Но не мог и гроша
заработать. Плакал, как дитя, когда я его бросила. И вроде как
немного повредился в уме. Пытался убить меня, когда я
отказалась вернуться. Если он ждет где-нибудь здесь, дайте ему
как следует, ладно.
Дорога вьется, спадая и поднимаясь, перебирая вид за
видом. Проезжаем статую мальчика, сидящего на скамье, скрестив
ноги в бриджах. С красной гвоздикой в руке. Я был одет точно
так же, когда проиграл мой первый бой. Меня за тупость оставили
на второй год. И я решил что смогу побить второго по силе
малого в классе. А у него оказались под свитером книги, о