"Владимир Данихнов. Поезд" - читать интересную книгу автора

5.

Лучи заходящего солнца прорывались сквозь стекло и слепили глаза. Я
зевнул, скривился - во рту, словно в пепельнице. Перегнулся, схватил со
столика стаканчик, наполнил его густым томатным соком. Проглотил залпом -
как водку накануне.
В голове чуть-чуть прояснилось. Даже появились какие-то мысли.
В соседнем "отсеке" плакала женщина. Я спрыгнул с полки, осторожно
перешагнул храпевшую на полу Ленку, достал сигарету, подошел к окну.
Закурил, наблюдая за пролетающими мимо однообразными серо-зелеными полями.
Это сначала они показались мне сказочными, волшебными лужайками - но было
это до того, как мы оприходовали несколько чекушек. Вернее, до того, как я
проспался. Теперь все представлялось в сером цвете. Жизнь, эта поездка,
вагон...
Все, кроме Саши.
Плач женщины в одном из соседних отсеков.
Я аккуратно затушил сигарету о чугунную урну возле окна, прошелся по
коридорчику, с независимым видом насвистывая простенькую мелодию.
Темноволосая толстая женщина лет сорока, облаченная в дорогущий
серо-зеленый костюм, сидела в позе лотоса на нижней полке и рыдала. Лицо она
прикрыла огромными мозолистыми ладонями, сквозь толстые пальцы выглядывал
толстый красный нос. С кончика носа то и дело скатывались слезы.
Рядом замерла девочка лет десяти. Скорее всего, японка. На ней был
строгий темный костюм: сине-черная блузка и юбка ей в тон, плюс аккуратно
выглаженный белый галстучек и стильные сандалики. Прическа модная, "под
мальчика". Лицо симпатичное: тонкий нос, узкие, но выразительные голубые
глаза, стройная фигурка. Девочка сидела не шелохнувшись, и мне пришло в
голову, что это вовсе не живой человек, а манекен.
Еще я подумал, что по закону детям до четырнадцати лет запрещено ездить
на обычных поездах.
- Привет, - сказал я.
У странной парочки, похоже, совсем не было вещей, и складывалось
впечатление, что их запихнули в вагон перед самым его отбытием. Неожиданно
для самой парочки.
- Что-то случилось? - ляпнул я.
- Мама грустит по папе, - не меняя положения, произнесла девочка.
Получилось у нее это серьезно, почти как у взрослой.
Женщина заплакала еще горше, подтянула колени к лицу и уткнулась в них
носом. Пухлое тело тряслось в рыданиях.
Она совсем не напоминала мать девочки. Ни по поведению, ни по
внешности.
Я спросил:
- Вам помочь?
Девочка не шелохнулась, и мне показалось, что говорит вовсе не она, а
кто-то другой. Захотелось заглянуть под полку и проверить, не прячется ли
там чревовещатель.
- Нам надо добраться живыми до деревни Костры. Поезд прибудет туда
завтра вечером.
Потом она все-таки посмотрела на меня, и в ее голубых глазах я не