"Феликс Дан. Схватка за Рим " - читать интересную книгу автора

они и желали бы изгнать варваров из своей земли, но в эту минуту все
корыстные чувства уступили место благоговении) перед великим королем. Притом
они боялись, что со смертью Теодориха, который всегда защищал римлян от
грубости готов, им придется испытать на себе настоящее варварское иго.
Около полудня ко дворцу подъехал Цетег. Его здесь знали и без задержки
пропустили во дворец. В обширных залах, которые ему пришлось проходить,
толпились самые знатные готы и римляне. Молодые держались группами и
вполголоса, но оживленно рассуждали о перемене правителя, старики же, бывшие
соратники умиравшего короля, в темных углах старались скрыть свои слезы.
С видом холодного равнодушия Цетег прошел мимо. В зале, назначенной для
приема иностранных послов, собрались знатные готы: храбрый герцог Тулун,
охранявший западные границы государства, герцог Ибба, завоеватель Испании,
Пицта - победитель болгар и гепидов, - все трое из рода Балтов; по
знатности происхождения они не уступали Амалунгам, предки их также носили
корону. Здесь же были Гильдебад и Тейя.
Все эти люди принадлежали к партии, ненавидевшей римлян и недоверявшей
им, поэтому, когда Цетег проходил через эту залу, все бросали на него
недружелюбные взгляды, но гордый римлянин не обратил на это никакого
внимания и прошел в следующую комнату, смежную с комнатой короля.
Здесь перед мраморным столом, покрытым пергаментами, стояла женщина лет
тридцати пяти, высокого роста, замечательной красоты. Роскошные волосы ее
были зачесаны по-греческому обычаю, одежда ее была также греческого покроя.
Вся она светилась гордой величественностью. Это была Амаласунта, овдовевшая
дочь Теодориха.
Она стояла серьезная, молчаливая, но без слез, вполне владея собой.
Подле нее, прижавшись к ней, стоял юноша лет семнадцати, ее сын
Аталарих, наследник готского престола. Он был прекрасен, как и все члены
этого дома, кто вел свое происхождение от богов, но походил не на мать, а на
своего отца Эвтириха, который умер в цвете лет от болезни сердца. И в юном
Аталарихе, который был живым подобием отца, уже с детских лет были заметны
признаки этой ужасной болезни.
В отдалении от них, у окна стояла в мечтательной задумчивости молодая
девушка, такой поразительной, блестящей красоты, что ее можно было принять
за богиню. Это была сестра Аталариха - Матасунта.
Так обаятельна была ее красота, что даже холодный Цетег, давно знавший
княжну, при виде ее остановился в изумлении. Кроме них, в комнате был еще
ученый и верный министр короля - Кассиодор, главный сторонник той
миролюбивой политики, которой в течение тридцати лет держался Теодорих. На
лице этого кроткого и достойного старика выражалось глубокое горе о потере
своего друга короля и вместе забота о будущем государства. Увидя вошедшего
Цетега, он встал и нетвердой походкой направился к нему.
- О какой день! - простонал старик со слезами на глазах, обнимая
вошедшего. Цетег презирал всякую слабость и потому холодно ответил:
- Очень важный день: он требует силы и самообладания.
- Совершенно верно, патриций, привет тебе! - обратилась к нему
княгиня и, отстраняя от себя сына, протянула римлянину руку. - Ты говоришь,
как римлянин. Кассиодор советует мне предложить тебе очень важную должность.
И хотя его совета было бы для меня совершенно достаточно, но я тем охотнее
следую ему, что давно уже знаю тебя сама: ведь это ты перевел на греческий
язык две песни "Энеиды".