"Айрин М.Дэн. Персиковое дерево ("Конан") " - читать интересную книгу автора

- Это специальная поилка, для лежачих. Ну, которые совсем без
соображения и не могут сами даже пить. Вот, смотри!
Она поставила кувшин на лежанку рядом с Конаном, ловко заправила
свободный конец трубочки ему в рот и ладошкой надавила на кожаную грушу. В
рот Конану моментально хлынуло что-то кисло-сладкое и густое. Конан не успел
сразу все проглотить, поперхнулся, закашлялся, разбрызгивая вокруг густую
липкую дрянь. Девушка отшатнулась, явно испуганная. Глаза ее стали
огромными, личико перекосилось.
Ну и гад этот купец. Совсем затравил несчастную девчонку - собственной
тени боится.
Конан снова откинулся на подушки. Улыбнулся, стараясь не размыкать
опухших губ.
- Тряпка найдется? Обтереться...
Девушка быстро закивала, метнулась в угол, вернулась с куском ткани и,
неуверенно улыбаясь, стала обтирать Конану лицо. Какое-то время тот терпел,
потом мягко, но решительно отобрал тряпку и продолжил обтирание
самостоятельно. Кроме свежих капель, желтых и липких, на груди у него
обнаружились и другие, уже слегка подсохшие. Не менее липкие, но какого-то
мутновато-белесого цвета, расположенные параллельными полосками, словно
какой-то смазанный рисунок. Когда Конан попытался стереть заодно и их,
девушка остановила его руку:
- Не надо! Это - лечебное. Сотрешь - боль вернется.
Конан поспешно отдернул руку. Проверять, не пошутила ли его новая
знакомая, ему почему-то совсем не хотелось.
- Уже немного осталось, - сказала девушка. - Солнце почти зашло, а
здесь темнеет быстро. Раз - и совсем-совсем ночь. Не то, что в горах...
- Ты родилась в горах?
- Наверное. - Девушка пожала плечами, усмехнулась. - Кто может точно
сказать, где родился? Я вот, например, не помню своего рождения. Да и ты
вряд ли помнишь.
Конан хмыкнул.
- Родители помнят.
Улыбка девушки стала грустной.
- Родители... Наверное. Я не помню своих родителей. Бабку вот помню,
она меня боль заговаривать учила... а родителей - нет. И, сколько себя
помню, всегда вокруг нас были горы...
М-да... похоже, про родителей - это была не самая удачная тема. Какое у
нее лицо открытое, все эмоции словно написаны крупными рунами, да и глазки
опять на мокром месте... Чем бы ее отвлечь?..
Конан откашлялся, лихорадочно соображая, какая из тем может оказаться
наиболее нейтральной и вместе с тем достаточно интересной.
- А ночь тебе зачем? Тоже для какого-то колдовства?
Пару секунд она смотрела непонимающе. Потом улыбнулась -
снисходительно, как улыбается взрослый непонятливому ребенку.
- Не мне. Тебе! Когда станет совсем темно и все уснут - я помогу тебе
бежать!

* * *

Вот это да... Конан приподнялся на локтях.