"Макс Далин. Берег Стикса" - читать интересную книгу автора

к ее лицу, как для поцелуя, но девушка уклонилась и прижалась губами к его
шее.
Молодой человек дернулся, мгновенная гримаса болезненного наслаждения
мелькнула и пропала у него на лице - и в следующий миг он изо всех сил
впился зубами в обнаженную руку девушки, лежащую у него на плече.
Девушка дико, пронзительно взвизгнула и рванулась в сторону. Ее лицо
исчезло, превратилось в морду разъяренного хищного зверя, на нем остались
только глаза, как два красных огня, и окровавленные лезвия оскаленных
клыков. Она снова рванулась - и из раны на белом запястье хлынула черная
кровь, тягучая и лаково блестящая.
Молодой человек, залитый кровью, черной - из руки девушки, и красной,
бьющей фонтаном - из его собственной шеи, с мгновенно посиневшим лицом, с
губами, вымазанными черным, согнулся пополам, судорожно, рвотно кашляя и
задыхаясь, и тяжело рухнул на мокрый асфальт.
Еще несколько минут он корчился, пытаясь глотнуть воздуха, потом
захрипел и замер.
Девушка, облизывая раненую руку, остановилась над телом. Пока длилась
агония, она наблюдала за умирающим с выражением непримиримой свирепой злобы.
Когда молодой человек перестал дышать, девушка с силой пнула его в бок
носком сапога, пнула еще раз - и быстро пошла прочь, смахивая с серебряного
плаща, красные и черные пятна.
Поднялся ветер - и понес туман длинными струящимися лентами, будто
хотел натянуть его, как простыню, на скорчившийся труп молодого человека.
А когда луна скрылась в облака и туман начал рассеиваться, по телу
мертвеца пробежала странная дрожь, будто его еще могло знобить. И спустя
небольшое время...

Впрочем, искушение Романа состоялось гораздо раньше. Зимой. Только что
закончились новогодние праздники.
В вагоне метро было холодно.
Серый мутный свет стекал по никелированным цилиндрам поручней в чьи-то
озябшие руки. Яркие краски рекламных плакатов казались припорошенными пылью
или просвечивающими сквозь грязную воду - какие-то часы, какие-то шубы,
патентованное средство от импотенции, Дед Мороз в обнимку с бутылкой
шипучки... Пассажиры сидели нахохленными черными птицами, прятали в шарфах и
воротниках сонные, серые, обветренные лица. Поздний поезд летел сквозь
пыльный механический ад, трясся, стонал, взвывал, погромыхивал...
Роман встряхивал головой. Его тоже обволакивала эта зябкая тошная
дремота, муть усталого сознания, укачанного мерным стонущим грохотом,
здешняя, типичная - только в поезде подземки, только зимой, только для тех,
кто ездит здесь постоянно. Поддаваться случайному полусну не хотелось -
потом будет резкий холод, головная боль и сухость во рту, мерзкое ощущение
пыли и мертвого металла, - но дремота вползала в мозг, туманила качающийся
замкнутый мир, тормозила мысли...
На Техноложке, самом сером, самом пыльном, самом мрачном месте - на
середине дороги - всегда вламывалась толпа, но сегодня толпе было поздно. В
полупустой вагон вошел один человек. Рассеянный взгляд Романа вдруг
споткнулся об него, как-то сам по себе сфокусировался и приклеился намертво.
К белому лицу и к черной розе в руке.
А сознанию в первый момент было просто удивительно, как чье-то лицо