"Брайан Дэйли. Реванш Хэна Соло (Звездные войны)" - читать интересную книгу автора

проекторов и найму в этом мире копуш парочку бригад. Потом они наверняка
поругаются и будут друг друга пилить, а прибыль тем временем пойдет ко мне
как к папочке. Это милая, легальная уловка. Так что я не пропаду.
- Да, кстати, что за фильм ты показывал раньше?
- А, тот... Это трилогия, "Варн, Водный Мир". Знаешь, там, жизнь
среди рыбаков-амфибий и океанских фермеров на архипелагах, подводная
природа, драки на дне океана между действительно большими лоссорами и
стаей чиебов, в общем, что-то вроде этого. Хочешь услышать аннотацию? Я ее
наизусть помню.
- Нетушки, спасибо, - сказал Сонниод, задумчиво выпячивая нижнюю
губу. - Я вот думаю, как они отреагируют на новый фильм?
- Любовь к кино зальет их хитиновую кожуру от усиков до хвоста, -
уверенно сообщил Хэн. - В танцах и песнях они будут щелкать своими
маленькими клешнями.
- Соло, а что за слово Лисстик употребил по отношению к входной плате?
- К'маи, - Хэн заканчивал тонкую настройку. - У них нет термина,
обозначающего входную плату, но я подкинул идею Лисстику на
общегалактическом, и он сказал слово "к'маи". А что?
- Я его слышал и раньше. Здесь, на Камаре, - Сонниод на секунду
отвлекся.
Фильм появился в проекторе перед толпой зрителей, заполняя
пространство амфитеатра. Дурноземцы, которые до этого тихо покачивались в
жарком ночном бризе, перещелкивались и болтали, замолкли.
"Любовь ждет" оказался стандартной жвачкой, как окрестил его Хэн.
Фильм начался без заголовка или титров. Это очень хорошо, сообразил Хэн,
так как абстрактные символы будут значить для камарских дурноземцев ровно
столько же, сколько физическая теория для червя-копателя. Ему было
интересно, что местные думают о человеческой хореографии, которой вообще
не было в "Варне, Водном Мире".
Картина началась с героя, который подавленный горем вышел из вагона
кольцевого монорельса и с каким-то нездоровым опасением двинул на работу в
некую межпланетную компанию. Незатейливость сюжета принялась набирать
обороты. И тут появилось нечто, заставившее дурноземцев почувствовать себя
неуютно. Щелканье и болтовня становились громче. Они не затихли, даже
когда герой столкнулся с молодой наивной девушкой и спел песню.
Прежде чем герой закончил исторгать ритмические звуки, ропот среди
камарианцев уже прорывался сквозь громкую музыку. Несколько раз Хэн уловил
имя Лисстика. Он еще немножко увеличил громкость в надежде, что толпа
успокоится, разобравшись в прелестях мюзикла.
Камень вырвался из темноты и со стуком ударился о голопроектор. В
сиянии, разбрасываемом танцующими и поющими фигурами в небесах, можно было
видеть злобно раскачивающуюся толпу камарских экстремистов. фасеточные
глаза отражали свет и разбивали его на тысячи лучиков.
Еще один камень врезался в голопроектор, заставив Сонниода
подпрыгнуть. Бронированная берцовая кость тоннельщика - явно остатки
чьего-то обеда - просвистела мимо Хэна.
- Соло... - начал Сонниод, но Хэн его не слушал.
Заметив Лисстика, Хэн заорал:
- Эй, что происходит?! Скажи им, чтоб они замолчали! Дай немного
времени, хорошо?