"Николай Далекий. За живой и мертвой водой (Роман)" - читать интересную книгу автора

или, скажем, религии. Им на это плевать, у них все нации одним миром мазаны,
и нет в том никакого различия.
- Безбожники. В костел не ходят, не венчаются.
- Э-х, Стефа, слушай своего ксендза, он тебе наговорит. Ясное дело, при
Советах ксендзам не будет таких роскошей, как прежде. Советы вообще религию
не очень сильно уважают, это правда, но все-таки и при Советах, кто хотел,
тот и венчался, и детей крестил, и службу божью в костеле слушал. Не
запрещали.
Стефа уже не всхлипывала. Доводы Юрка, видимо, казались ей
убедительными, но они не могли полностью успокоить ее.
- А где те Советы? Сколько их ждать? Может, и не дойдут сюда.
- Дойдут! - уверенно заявил хлопец. - Они уже возле Киева. Месяц-два -
и тут будут. Они сейчас быстро идут. Герман уже не тот. С каждым днем
слабее.
Добрую минуту длилось молчание. Юрко и Стефа думали об одном и том же -
о своем будущем, но мысли их шли различными тропками.
- Ну, хорошо, придут твои Советы... - вздохнула девушка. - Думаешь,
украинцы перестанут мордовать поляков?
- А почему ты говоришь только об украинцах? Твои поляки что, ни в чем
не виноваты? Кто хутор Дубки сжег? Святой Николай?
- Дубки, Дубки... - покачала головой Стефа. - А кто первый начал? Ведь
до Дубков украинцы сожгли два польских хутора, а в Кривичах восемь
фамилий*** поляков замордовали за одну ночь. Что полякам было делать? Ждать,
пока к ним снова ваши гайдамаки придут?
______________
*** Здесь - семей.

- Ты лучше молчи со своими поляками. - Юрко начал сердиться. - Слушать
не хочу. Поляки хорошо залили сала за шкуру украинцам. Прочитай историю... А
гонор какой! Скажешь - не правда? Каждый самый зачуханный полячишко смотрит
на тебя так, точно ты еще до его пупа не дорос. Поэтому-то украинцы их так
ненавидят.
Юрко увлекся и не заметил, что переступил ту границу, к какой ему не
следовало бы и приближаться. Стефа вдруг отстранилась от него и, пытаясь
освободиться из объятий, уперлась кулачками в его грудь. От нее веяло
холодом.
- Если ты поляков так ненавидишь, зачем тогда... Зачем? Пусти, я пойду.
Пусти...
Несколько неосторожных слов, и все испорчено. Если Стефа обиделась -
это надолго. Когда теперь они сумеют снова увидеться и поговорить без
свидетелей? А ведь им надо так много обсудить. Нет, она должна понять.
- Не будь же ты маленьким ребенком, Стефа, - осуждающе зашептал
хлопец. - Разве я хотел обидеть тебя... Да и какая ты полька, подумай?
- Полька.
- Отец у тебя кто? Это все ксендзы придумали... Никак между собой людей
не поделят.
- Я - полька, римо-католичка, - стояла на своем девушка. Острые кулачки
ее все еще упирались в грудь Юрка.
- Хорошо. Мне к этому дела нет... Не защищай поляков, когда они
виноваты, а я украинцев не буду защищать. Вот и все.