"Уэйн Дайер. Когда поверишь, тогда увидишь " - читать интересную книгу автора

четырех лет. Мой отец, которого я никогда не видел, оставил семью, когда мне
исполнилось два года. По всем свидетельствам, это был взбалмошный человек,
избегавший честного труда, чересчур много пивший, физически оскорблявший мою
мать; он был и неладах с законом и некоторое время провел в тюрьме. Моя мать
продавала леденцы в грошовой лавке в восточной части Детройта, и ее
зарплаты - семнадцати долларов в неделю едва хватало на трамвай и сиделку.
Тогда еще не было и речи о пособиях несовершеннолетним детям и социальной
помощи.
В детские годы я провел много времени в детских воспитательных домах,
где мама навещала меня, когда только могла. О своем отце я знал только то,
что слышал от других, в первую очередь от братьев. Я представлял себе
злобного человека, не желавшего знать ни меня, ни моих братьев. Чем больше я
слышал о нем, тем сильнее его ненавидел. Чем сильнее я ненавидел, тем злее
становился. Мой гнев перерос в любопытство, и мне постоянно снилось, как я
встречаюсь с отцом и напрямую с ним разбираюсь. Я укрепился в своей
ненависти и желании встретиться, чтобы узнать обо всем из первых рук.
В 1949 году моя мать вторично вышла замуж, и мы вернулись к ней. Никто
из моих братьев никогда добровольно не упоминал об отце, и мои расспросы
натыкались на взгляд, означавший: "Он нехороший человек. Зачем тебе знать
что-то еще о нем?" Но мое любопытство и дурные сны были сильнее меня. Я
часто просыпался в холодном поту и плакал после особенно ярких снов об отце.
Когда я повзрослел, моя решимость встретиться с этим человеком лишь
усилилась. Я был одержим идеей отыскать его. Члены семьи со стороны отца
укрывали его, полагая, что моя мать привлечет его к ответственности за
многолетнее неоказание помощи. Однако я продолжал задавать вопросы, звонить
родственникам, которых даже не знал, и ездил к его бывшим женам в отдаленные
города, чтобы выяснить, что он собой представляет. Мои поиски всегда
заканчивались разочарованиями. То у меня заканчивались деньги в этой погоне
за призраками, то приходилось вспоминать о своих личных обязанностях - меня
призвали в армию, потом я поступил в колледж, появилась семья.
В 1970 году мне позвонил один родственник, с которым я никогда не
встречался и который сообщил мне, что, по слухам, мой отец скончался в Новом
Орлеане. Но в то время у меня не было возможности проверить это. Я закончил
докторантуру, переехал в Нью-Йорк, где стал адъюнкт-профессором в
Университете св. Иоанна, пережил болезненный развод и "сидел взаперти",
занимаясь своими книгами. В течение последующих лет я стал соавтором
нескольких книг по психотерапии. Мне уже не хотелось продолжать писать для
чисто профессиональной аудитории, но пока ничто другое мне не удавалось. Я
был задавлен в личном (развод), физическом (ожирение) и духовном (чистый
прагматик без единой мысли о метафизике) плане. Мои сны об отце учащались. Я
просыпался в припадке гнева, увидев во сне, что я избил отца, а он в ответ
улыбался мне. Тогда наступил поворотный момент в моей жизни.
В 1974 году одна из моих коллег по университету предложила мне съездить
в командировку на Юг. Она была координатором финансируемой на федеральном
уровне программы по исследованию уровня популярности законодательства 1960-х
гг. "О гражданских правах" в колледжах Юга. Она хотела, чтобы я посетил
Женский колледж штата Миссисипи в Колумбусе. Решив поехать, я позвонил в
новоорлеанскую больницу, где, по словам моего кузена, лежал мой отец, и
узнал, что Мелвин Лайл Дайер умер десятью годами ранее от цирроза печени и
других осложнений и что его тело было перевезено в Билокси, штат Миссисипи.