"Джеки Д'Алессандро. Ночью, при луне...("Дамское литературное общество" #1)" - читать интересную книгу автора

его губ дрогнули в улыбке.
- Я как раз подумал то же самое о вас. Очень приятно, что не приходится
наклоняться, чтобы разговаривать с вами.
Она добродушно улыбнулась:
- Я только что подумала то же самое о вас.
Мэтью взглянул на ее улыбку, на эти интригующие ямочки на щеках,
которые, как он заметил, появлялись по обе стороны очень соблазнительных
губок.
- Вам удалось отлично передать выражение лица Флоры, - отметил он. -
Атмосферу счастья и спокойствия, которую она создавала.
- Лицо ее выражает глубокое удовлетворение и любовь, - тихо сказала
Сара. - Оно и понятно, ведь она находится в своем излюбленном месте - в
саду, в окружении того, что ей дорого больше всего...
Сара несколько секунд смотрела на него изучающим взглядом. Мэтью, в
свою очередь, пристально смотрел на нее. Хотя она была сестрой леди Уингейт,
он не находил сходства между ней и потрясающе красивой виконтессой. Никому
бы не пришло в голову назвать мисс Мурхаус красавицей. Черты ее лица были
слишком неправильными. Глаза, еще более увеличенные стеклами очков, были
слишком велики, нос - слишком мал. Подбородок был слишком упрямым, губы -
слишком пухлыми, а рост - совершенно немодным. Мышиного цвета волосы, тем
более в таком растрепанном состоянии, казались неухоженными. Он попытался
вспомнить что-нибудь слышанное о ней, но не мог припомнить ничего, кроме
того факта, что она приехала сюда в качестве компаньонки леди Уингейт и
была, очевидно, старой девой. На основе этих сведений он и представил себе
матрону старше ее по возрасту, с суровым выражением лица и поджатыми губами.
Однако, не будучи красавицей, она никак не была матроной с суровым
лицом и поджатыми губами. Нет, это была молодая женщина. Сильная. Явно
интеллигентная. У нее была потрясающая обольстительная улыбка, от которой
появлялись ямочки на щеках и все лицо словно освещалось изнутри. Улыбка,
казалось, контрастировала с грустью, которую он заметил в ее голосе. Ее
огромные, как у олененка, глаза были настолько бесхитростны, что ему было
трудно оторвать от нее взгляд.
Все это так, но она была также любопытной и занималась прошлой ночью
чем-то таким, в чем не хотела признаться.
- Такому только позавидовать можно, - тихо сказала Сара. - Кому придет
в голову просить чего-то большего?
"Мне придет". Мэтью хотел большего, чем это. Он хотел того, что
оставалось для него вне достижимости почти в течение года. Он жаждал
получить это, хотя и отчаялся когда-нибудь найти.
Покой.
Такое простое слово.
И такое, черт побери, труднодостижимое состояние.
Заметив, что он стоит, уставившись на нее, Мэтью откашлялся и сказал:
- В вашем альбоме есть еще рисунки?
- Есть, но...
Сара не закончила фразу, потому что он открыл наугад страницу и увидел
изображение прекрасного цветка, который был написан нежной акварелью. Под
рисунком мелким четким почерком было написано по-латыни narcissus
sylvestris, что означало, как он догадался, "бледно-желтый нарцисс".
- Желтый нарцисс, - пробормотал он. - Прекрасный рисунок. Вы не только