"Джеки Д'Алессандро. Лучшая жена на свете ("Регенство" #4) " - читать интересную книгу автора

вспомнив, что точно так же отреагировал на их общение в саду леди Мэллоран,
когда она взяла его под руку и их плечи соприкоснулись. А еще когда она
сидела напротив него в карете.
Ощущение было почти болезненное, потому что он обратил внимание на
детали, которые предпочел бы не замечать. Например, на ее роскошную женскую
фигуру, подчеркнутую вечерним платьем из золотистой парчи. На то, как в
лунном свете блестели ее темные волосы, на россыпь веснушек на прямом носике
и на то, как ее губы оставались полными даже после того, как она их сжимала.
А еще он запомнил, как чудесно от нее пахло апельсинами. Это был его
любимый фрукт. Он со стоном закрыл глаза и сделал глубокий вдох, словно
хотел поймать этот свежий запах, который преследовал его все то время, пока
они ехали в карете. Когда они прощались, он не смог удержаться и поцеловал
ее в запястье, чтобы убедиться, что на вкус она такая же восхитительная. Он
не ошибся. Во время этого поцелуя он ощутил быстрое биение ее пульса, и это
было единственным подтверждением того, что она вовсе не была так спокойна,
как ей хотелось казаться. Это его немного утешило, потому что ему не
нравилась мысль, что нервничает только он. Единственное, что удержало его от
того, чтобы поддаться безумному желанию поцеловать ее в губы, было ее
уверение в том, что существует месье Ларчмонт.
"Что за человек ее муж? - подумал он. - Как давно они женаты?
Интересно, он честный торговец или вор? Знает ли он, что она обчищала
карманы? Или он тоже умеет это делать?" Колину хотелось получить ответ на
эти вопросы и еще на многие другие. Притом как можно скорее, потому что
охватившее его в прошлом месяце дурное предчувствие становилось все
навязчивее, особенно с тех пор, как он приехал в Лондон.
Он открыл глаза, допил бренди, потом налил еще. Глядя на янтарную
жидкость, он задался вопросом, мучившим его с тех пор, как сон о его
собственной смерти стал повторяться почти каждую ночь.
Как долго ему осталось жить?
Тяжело вздохнув, он провел рукой по волосам. Он пытался убедить себя,
что чувство надвигающегося конца было подсказано его воображением, которое
вышло из-под контроля, или просто вызвано усталостью. Не более чем обычная
меланхолия, которая всегда наваливалась на него при приближении годовщины
смерти его матери. Но даже после того, как эта дата прошла, чувство тревоги
осталось.
А потом начались ночные кошмары. Ему снилось, что он в каком-то узком
тесном месте, сердце отчаянно колотится, дышать нечем, и он знает, что он в
опасности. Смерть неминуема. Он просыпался в холодном поту, охваченный
необъяснимым страхом замкнутого пространства, преследовавшим его с детства,
и больше не мог заснуть.
Он уже давно научился прислушиваться к своим ощущениям и доверять своей
интуиции. Интуиция не один раз спасала ему жизнь, когда он был на службе ее
величества. Именно поэтому он сейчас не мог ее игнорировать: с ним что-то
должно случиться. Нечто, чего ему не удастся избежать, чего он, скорее всего
не сможет пережить. Чувство тревоги стало более отчетливым с тех пор, как он
приехал в Лондон. Оно не исчезло после столкновения с вооруженным
грабителем. Тогда ему удалось избежать беды, но будет ли он так же удачлив в
следующий раз? Интуиция подсказывала ему, что нет, его и дальше подстерегает
опасность.
Он подумал, что его состояние частично связано сейчас с его возрастом,