"Роберт Крайтон. Камероны " - читать интересную книгу автора

Мэгги знала, что он непременно спросит ее - в свое время, как он обычно
спрашивает и как принято в Питманго. Она сняла с угольев глиняную сковородку
и приподняла крышку - сметана еще кипела, и в нос им ударил запах трески.
- Финдонская?
Она кивнула.
- Всю жизнь знал: если когда доведется встретить финдонскую треску,
сразу ее признаю. Всю жизнь мечтал попробовать финдонской трески. Вот теперь
и умереть можно. Где же ты ее достала?
Она сказала где.
- И ты ездила в Кауденбит, только чтобы достать для меня финдонской
трески?
- Для меня, папаня. Для меня. Это мой предсвадебный завтрак, ясно тебе
теперь?
Он продолжал есть, смакуя каждый кусочек; даже снял уртку из уважения к
рыбе.
- Ладно, - произнес он наконец. - Что же это все начит? Кто парень-то?
- Никакого парня пока нет, но будет. Мне ведь уже шестнадцать стукнуло.
- Шестнадцать лет - это еще совсем девчонка. Шестнадцать лет - это дитя
малое.
- Нет, шестнадцать лет - это уже женщина. В шестнадцать лет человек сам
все решает.
Он сидел, пригнувшись к столу, подбирая ложкой рыбу з сметане, но тут
поднял на нее глаза. В комнате было уже светло. Она забыла надеть твидовую
жакетку, оба одновременно подумали об этом, и он вспыхнул так, что румянец
проступил сквозь смуглую кожу.
- А парень-то уже знает?
Она отрицательно мотнула головой.
- Где он живет?
- Я и сама не знаю. Знаю только, что тот, кого выберу, будет не из
здешних.
Улица постепенно оживала - все громче звучал по булыжнику топот
подбитых гвоздями сапог и деревянных ашмаков.
- А чем тебе не по душе здешние? Я вот ведь здешний.
- Подойди к окошку, - сказала дочь. Она распахнула запотевшее окно и
указала вниз, на Питманго, поверх крыш Гнилого ряда и Сырого ряда, туда, где
были шахты, а за ними текла черная, как уголь, река. - По-честному, тебя
такая жизнь устроила бы, если бы ты мог выбирать?
Хотя углекопы утренней смены еще только начали выходить на улицу,
девственная чистота снега уже была нарушена, а скоро вся мостовая покроется
черной жижей.
- Но этим я живу. И зарабатываю на хлеб с солью.
- Правильно, да только разве это жизнь?
- Человек должен есть, а здесь он ест вдосталь. Углекопы приличную
деньгу заколачивают.
Он гордился тем, что был хорошим углекопом.
- Ага, вот то-то и оно, папаня. Углекопы приличную деньгу заколачивают,
но, точно рабы, к своему месту прикованы, потому что они углекопы. А я хочу
выйти за такого человека, который бы заработал как следует, а потом махнул
на все рукой и уехал.
Отец стал собираться на работу. Взял свое ведерко, где лежал завтрак