"Алистер Кроули. Дневник наркомана" - читать интересную книгу автора

ритм. Так и приходится один ритм признавать дружеским, а другой враждебным.
И вот Лу летит вместе со мною по ту сторону вечности, крыло к крылу; ее
низкий настойчивый пульс отлично вторит шумному галопу моего.
Вещи такого рода происходят вне времени и пространства. И было бы
совсем неверно говорить о том, что случилось в такси, как о чем-то имеющим
начало и конец. Но тут наше внимание от вечной истины, от тайного венчания
наших душ, отвлек водитель, который остановил машину и открыл дверцу.
- Вот мы и прибыли, сэр, - сказал он, хитро улыбаясь.
Мы тут же стали прежними - сэр Питер Пендрагон и Лу Лэйлигэм. Декорум
прежде всего!
Благодаря потрясению, этот инцидент глубоко запал мне в память. Я
крайне отчетливо помню, что расплатился с шофером, но потом абсолютно
теряюсь в догадках насчет того, как мы оказались в том месте.
Кто дал таксисту этот адрес и где мы вообще находимся?
Я мог только предположить, что это сделала, сознательно или нет, сама
Лу, поскольку она без тени смущения нажала на кнопку электрического звонка.
Дверь отворилась немедленно. Целая лавина малинового света пролилась на меня
из представшей перед нами просторной мастерской.
"Ты, О алый дракон пламени, опутанный паучьей сетью! Я боготворю Тебя,
Эвоэ! Обожаю Тебя, И А О!" - воспарил звонко и чисто голос Лу.
Словно шквал нахлынуло на меня отвращение, ибо в дверном проеме
высилась зловещая, черная фигура Царя Лестригонов в объятиях Лу.
- Я не сомневалась, что вы не будете против, если мы к вам заглянем,
несмотря на поздний час, - ворковала Лу, обвивая руками его шею.
Чего проще было бы с его стороны согласиться, пускай и с неохотой,
сказав несколько банальных слов. Но вместо этого он напыщенно изрек:
- Четверо врат ведут в один дворец; из серебра и золота пол в том
дворце; там лазурный жемчуг с янтарем; и все изысканные духи; жасмин и роза,
и эмблема смерти. Пускай войдет по кругу или сразу во все четыре двери; и
пускай ступит на дворцовый пол.
Я был беспредельно рассержен. Ну почему он всегда ведет себя либо как
прохвост, либо как клоун. Но мне не оставалось ничего другого, чтобы принять
ситуацию за данность и вежливо войти.
Он пожал мне руку небрежно, однако с силой большей, чем это заведено
между хорошо воспитанными незнакомцами в Англии. И пожимая ее, он смотрел
мне прямо в глаза. Его неумолимо загадочный взгляд прожег мой мозг до дна и
глубже... Однако, его слова полностью несоответствовали его действиям.
- Как там сказал поэт? "Rather a Joke to fill up on coke" ("Шутя
занюхать кокаина") - не об этом ли речь, Сэр Питер?
Как, во имя Дьявола, он только узнал, что именно я принимал.
- Люди, которые знают слишком много, не должны разгуливать по свету, -
раздраженно произнес кто-то внутри меня. Но кто-то тотчас же не менее
туманно ему возразил:
- Этим объясняется обыкновение этого мира делать мучениками своих
первопроходцев.
Сказать по правде, мне было стыдно, но Лам успокоил меня. Он указал
рукой на кресло-громадину, покрытое персидским ковром-хорасаном. Он угостил
меня сигарой и дал прикурить. Затем налил в большой изогнутый бокал
бенедиктина и поставил его на столик, сбоку от меня. Его спокойное
гостеприимство, как и все остальное, мне не нравилось. Меня не покидало