"Владимир Соловьев "Как уничтожали вакцину против рака"" - читать интересную книгу автора

магические слова. Кандренков капитулировал. Блохин и его приспешники
торжествовали. Лаборатория по приказу облздрава была закрыта. Бархатова
уволена.
У Ольги Никитичны силой отобрали ключ от лаборатории. Блохинисты,
ворвавшись туда, учинили настоящий погром: уничтожались истории болезни,
архив А. С. Троицкой, уничтожался так называемый музей культур, позволявший
воспроизводить и исследовать вакцину. Потрясенная и разбитая болезнью
Бархатова успела все же спасти часть архива Александры Сергеевны, часть
историй болезни и переправить около 90 пробирок с культурами при тайной
помощи завоблздрава Карпеева в Московский научно-исследовательский институт
имени Тарасовича. Здесь Зоя Михайловна Андреева начала тайное исследование
свойств сохраненных культур с целью идентификации "глобоидных телец"
Троицкой и научного обоснования ее метода. Но встал вопрос: как спасти
более 500 больных, для которых прекращение вакцинации означало верную
смерть?
Ольге Никитичне с помощью друзей удалось объединить усилия многих больных
и их родственников. В ЦК КПСС хлынул поток писем от граждан и организаций с
требованием возобновить работу лаборатории. В апрельском номере журнала
"Огонек" появляется яркая статья Сергея Власова с рассказом о Троицкой и
требованием продолжить исследования, начатые ею...
16 апреля 1980 года вопрос о Троицкой рассматривается на совещании в ЦК
КПСС в присутствии секретарей ЦК. Решение его гласило: "Лабораторию
сохранить, лечение больных разрешить". Но при издании приказа по Минздраву
была добавлена фраза: "Только для больных, лечившихся до 1980 года". Эта
прибавка, искажающая решение ЦК, по-видимому, была рассчитана на то, что
поступления больных не будет, старый состав быстро вымрет и все само собой
заглохнет.
"Из всего состава лечившихся больных, - писал в 1980 году в обращении к
высшим партийным лицам один из медиков, специалистов в данной области, -
были отобраны для дальнейшего лечения около ста наиболее тяжелых больных,
лечение же остальных было прекращено. Накопленные Троицкой культуры
микроорганизмов, выделенных ею у больных, микроскопические препараты и ее
записи были выброшены на помойку. На оставшихся больных профессором М.,
назначенным по приказу Минздрава, были лично составлены истории болезни.
Приезжающих родственников больных оставшийся вместо этого профессора
врач-онколог С. встречал словами: "Ваш больной умрет, зачем вы этой чепухой
занимаетесь?". Не лучше вели себя и другие онкологи.
Лабораторию переселили в неприспособленное помещение под туалетом другого
этажа, сократили количество лаборантов. О. Н. Бархатову, кроме изготовления
вакцины, дополнительно загрузили исследованиями выделений больных
онкодиспансера, в том числе кала. Как сочетается "содружественное"
изготовление стерильных вакцин для внутримышечного введения людям с
исследованием кала, известно только онкологической службе Минздрава.
Несмотря на эти трудности и отсутствие врачей, О. Н. Бархатова сумела так
организовать работу, что по-прежнему у лечащихся больных никаких
нежелательных реакций или поствакцинальных осложнений не наблюдалось. По
нашему мнению, испытание вакцины Троицкой на протяжении трех десятилетий ни
у одной сотни больных (точные сведения о количестве больных из-за
уничтожения документации Троицкой утрачены) показало ее лечебную
патогеничность и безвредность. Можно полагать, что вакцина эта прошла