"Дмитрий Зенин "Несть равных ему во всем свете" (К 750-летия Невской битвы)" - читать интересную книгу автора

подданным под угрозой конфискации земельных владений участвовать в любых
предприятиях, санкционированных католической церковью. Франция трепетала
перед монгольским вторжением, такая же паника царила в Польше, Богемии,
Моравии и Австрии. Немецкие духовно-рыцарские ордена, будучи вассалами
Ярослава Всеволодовича, не рискнули бы выступить против сына своего
сюзерена. И действительно, в ответ на призывы папских посланцев фон Зальц и
фон Вельвен заявили: "Бог сам выбирает Гробу своему место" - и запретили
крестоносным братьям участвовать в неправедном деле.
На призыв папы могли откликнуться только в Шведском королевстве, где в
1234 году закончилась крупнейшая междинастийная феодальная война, и ярл
Биргер, отличившийся в войнах против законного государя, особо нуждался в
искуплении грехов. Участие в новом крестовом походе за освобождение Гроба
Господня из рук неверных, освященном главой католической церкви, позволяло
ему рассчитывать на то, что за его потомками будут закреплены права на
шведский престол. Решаясь на поход, Биргер рассчитывал на легкую победу.
Помочь Александру было некому: под Киевом стояла рать брата Батыя Гуюка,
совсем недавно прошедшая огнем и мечом по владимиро-суздальской земле и
дошедшая почти до Новгорода. Сама новгородская земля со всех сторон
соседствовала с католическими государственными образованиями, и в самом
Новгороде авторитет римского первосвященника был достаточно высок.
Благоприятствовало походу и почти безнадежное положение православия на
мировой арене. В Константинополе сидел латинский патриарх, патриархи
иерусалимский и антиохийский "правили службу" с разрешения мусульманского
имама. При болгарском патриархе находился папский легат. Новгородская
епархия, незаконно владевшая Гробом Господним, оставалась тогда
единственным оплотом православия. И, по мнению легатов и самого Биргера,
достаточно было только высадиться и прочитать папскую буллу с угрозой
отлучения от церкви всякому, кто отважится сопротивляться, чтобы судьба
Гроба Господня и православия решилась без всякого сражения. Зная, что
митрополит Кирилл был далеко от Новгорода, что русские князья, включая отца
Александра, колеблются, ярл Биргер включил в состав своего воинства
претендента на новгородскую архиепископскую кафедру епископа Спиридона и
решил огласить папскую буллу на вечевой площади Новгорода.
Обстановка была критической. Шведы пришли не полонить и разорять землю
русскую, но освободить святыню из рук схизматиков. При этом вождь ополчения
и легат понтифика были готовы не обнажать меча, если новгородцы сами
откажутся от своих заблуждений и признают главой своей церкви Григория IX.
Ярл выговаривал Александру за то, что его отец и старшие братья признали
себя вассалами святого Петра и только он один упорствует в своей гордыне.
"Если ты посмеешь противиться мне, дерзай!" - вот все, что сохранилось в
летописи и житии от биргеровского ультиматума и папской буллы.
В тот роковой день судьба всего православия полностью зависела от доброй
воли двадцатилетнего Александра Ярославича, мудрости новгородского
архиепископа и боевого мастерства новгородских крестоносцев, отважившихся
обнажить мечи за веру православную. Как свидетельствуют все средневековые
источники, Александр, обратившись с "веселым лицом" к народу, сказал: "Не в
силе Бог, а в правде". Он не послал гонцов к отцу, не стал дожидаться,
"когда соберутся полки новгородские", а выступил "в дружине малой",
благословясь у архиепископа в Святой Софии Новгородской.
Отряд торопился поспеть на встречу со шведскими крестоносцами именно 15