"Кэтрин Коултер. Прелестная лгунья ("Барон" #3) " - читать интересную книгу автора

зато не раз слышала, как вы смеетесь в спальне. Представь себе, я частенько
подслушивала у дверей, когда была маленькой. Правда, Бесси, горничная,
как-то раз застала меня за этим занятием и взяла с меня обещание никогда
больше этого не делать. А потом Бесси почему-то покраснела. - Эванжелина
рассмеялась, увидев, как, в свою очередь, покраснел отец. - Все в порядке,
папочка. Как ты уже заметил, мне почти двадцать лет, так что я знаю, что
происходит, когда муж и жена остаются наедине. И я уже говорила, что вы с
мамой вечно спорили, даже из-за того, что подать на обед. Мама терпеть не
могла соусов, а ты просто видеть не мог сухого куска мяса. Ты еще упомянул о
взаимном уважении? Нет, папа, такой брак мне не нужен. К тому же Анри такой
неангл... - Похолодев, она осеклась на полуслове.
- А-а... - протянул Гийом.
Робко улыбнувшись отцу, девушка сложила на груди руки.
- По правде говоря, мне просто слов не хватает, когда речь заходит об
Анри, - призналась Эванжелина.
- Похоже, ты хотела сказать, что в бедняге Анри нет ничего
английского? - подсказал отец.
Де Бошам посмотрел на дочь своими прекрасными синими глазами. Внезапно
Гийом подумал, что Эванжелина никогда не будет счастлива в его родной
Франции, но станет притворяться для него. А может быть, все устроится. Он
сам долго привыкал к Англии.
- Папочка, прости меня, но лучше уж я останусь старой девой, чем выйду
замуж за этого невыносимого Анри Моро. Но ведь есть еще Этьен Дедар и Андре
Лафей, правда, они оба какие-то.., масленые. Да-да, поверь мне, папочка, они
никогда не смотрят в глаза, разговаривая со мной. Впрочем, возможно, они не
так уж и плохи, просто мне не нравятся. И еще эта политика... Мне кажется,
не следует говорить о собственном короле таким тоном. - Эванжелина чисто
по-французски пожала плечами и, улыбнувшись, подумала, что ее
мать-англичанка в жизни бы не сделала подобного жеста.
- Но ведь многое изменилось, Эванжелина, - возразил Гийом. - Вернувшись
во Францию, Людовик нередко вел себя неподобающим образом. И насколько я
понимаю, многие французы оскорблены его упрямством, его невоздержанностью,
нежеланием понимать сложившуюся ситуацию.
- Не думаю, что все это касается простых людей. А аристократы, кстати,
просто ненавидят друг друга. И между прочим, осмеливаются издеваться над
англичанами, которые на самом деле спасли их. Признаюсь, все это ужасно злит
меня. - Девушка замолчала и потерла лоб ладонью. - Прости еще раз, папочка.
Просто я устала, вот и все. А когда я устаю, мой язык перестает мне
повиноваться. Я просто несносна... Прости...
Де Бошам встал и подошел к дочери. Взяв Эванжелину за руки, он поднял
ее с кресла и заглянул в карие глаза девушки - глаза ее матери - огромные и
такие глубокие, что философ вроде него вполне мог отыскать в их темной
бездне ответы на некоторые вопросы. Похлопав дочь по плечу, Гийом, как
обычно, поцеловал ее в обе щеки.
- Ты так красива, Эванжелина, - промолвил он. - Но твоя душа еще
прекраснее.
- Да нет, папочка, я серенькая самка красавца павлина по сравнению с
тобой, - пробормотала девушка.
Улыбнувшись дочери, Гийом нежно погладил ее по щеке.
- Ты слишком привязалась к этим нудным англичанам, - заявил он. -