"Кэтрин Коултер. Наследник " - читать интересную книгу автора

скоро померкнут, а страх исчезнет. Отныне она навеки принадлежит ему. Он
тихо спросил:
- Энн, ты мне доверяешь?
Она прикоснулась кончиками пальцев к его губам.
- Мое доверие к тебе сильнее внушенного им страха, - просто сказала
она.
Он заключил ее в объятия и привлек к себе на грудь. Положив руку ей на
талию, он почувствовал, как она прижалась к нему всем телом, обвила руками
его шею и спрятала лицо у него на груди. Уже одно то, что он был с ней
рядом, что она ощущала его теплое дыхание, наполняло ее счастьем.
Доктор Брэнион надеялся, что она не чувствует твердой плоти,
упирающейся ей в живот. Впервые в жизни он с облегчением подумал о том, что
женщины носят несколько слоев одежды. Ему хотелось провести рукой по ее
бедру, ласкать н целовать каждую частичку ее тела.
Да, он хотел снять с нее платье, покрыть ее поцелуями и ласками, войти
внутрь нее. Он хотел, чтобы она обняла его крепко-крепко, чтобы она наконец
познала наслаждение в его объятиях. Но время для этого еще не настало,
несмотря на ее напускную храбрость и дразнящие намеки. Он заставил себя
успокоиться, но это было нелегко. Так они лежали в объятиях друг друга, пока
солнце не стало склоняться к горизонту.
Его разбудили легкие, нежные прикосновения губ - она целовала его в
подбородок, в щеки, в нос. Он спал? Не может быть!
- О черт! - буркнул Пол, повернул к себе ее лицо и поцеловал в губы. -
И как долго ты пользуешься моей беспечностью?
Она вздрогнула от неожиданности, потом улыбнулась. И вдруг очутилась на
нем сверху и обхватила руками его лицо. Губы ее приоткрылись, и она стала
целовать его со всей страстью. Прическа ее растрепалась, косы расплелись, и
ее длинные золотистые локоны упали по обеим сторонам его лица. Тонкий аромат
ее кожи сводил его с ума. Он не хотел испугать ее, но помимо воли из груди
его вырвался глухой стон.
Она не испугалась, скорее наоборот, ее поцелуи стали еще более
настойчивыми. Он сгорал от желания войти в нее сию же секунду, но у него
хватило благоразумия предоставить ей свободу действий. Ему следует набраться
терпения: он ведь, слава Богу, врач, а не какой-то зеленый неопытный юнец.
Он снова приглушенно охнул:
- Энн, для меня это уже слишком. Боюсь, за восемнадцать лет, которые я
ждал тебя, мое терпение истощилось.
Она подняла голову и взглянула ему в глаза.
- И мое тоже, - сказала она. - Восемнадцать лет - это слишком много. И
если ты помедлишь еще хотя бы минуту, я снова начну разглагольствовать о
лилиях и кувшинках.
Весело расхохотавшись, она вскочила на ноги и принялась расстегивать
пуговки на платье. Он оторопел. В ней не было ни страха, ни смятения, на
лице заиграл румянец, она вся горела от возбуждения. Им не потребовалось
много времени, чтобы снять с себя всю одежду, и вот уже они оба, смеясь,
опустились на его сюртук. Когда он вошел в нее, она встретила его тихим
стоном. И когда из груди ее вырвался крик наслаждения, он прижался ртом к ее
губам, целиком отдаваясь пламени страсти.

***