"Джеймс Фенимор Купер. Прогалины в дубровах, или Охотник за пчелами" - читать интересную книгу автора

проследит за первой.
Однако разговаривать было некогда - вторая пчела явно готовилась к
полету. Как и ее товарка, пчела взлетела и сделала несколько кругов над
пнем, а потом взяла точное направление на улей, как это свойственно пчелам.
Насекомое было такое маленькое, а полет его так стремителен, что никто,
кроме бортника, не видел пчелы, когда она набрала скорость. К его
разочарованию, насекомое, вместо того чтобы лететь следом за первой пчелой,
унеслось практически под прямым утлом к ее курсу! Таким образом, выяснилось,
что ульев было два и находились они далеко друг от друга.
Не теряя времени на бесполезные объяснения, Бурдон поймал еще одну
пчелу и подверг ее тем же операциям, что и двух первых. Когда насекомое
насытилось, оно взлетело, описало несколько кругов над пнем, словно
запоминая место на случай повторного визита, и стремительно понеслось следом
за первой пчелой. Бен заметил направление ее полета и следил за ней ярдов на
сто от пня. Острое зрение и долгая практика его не подвели.
- Переносим наш лагерь, друзья, - сказал Бен Жужжало добродушно,
покончив с наблюдениями и собирая свои орудия. - Надо добраться до этого
улья, а я боюсь, как бы он не оказался на другом конце прогалины, куда
сегодня нам не добраться.
Прогалина, о которой он упоминал, представляла собой одну из небольших
естественных долин, или пастбищ, какие встречаются в Мичигане, и могут
занимать четыре или пять тысяч акров открытой прерии. Густая поросль высоких
деревьев на краю болота вдавалась в нее клином, и следовало выяснить,
пролетели ли пчелы дальше этого леска, к которому они направились по прямой,
или улей прячется в одном из этих стволов. Для того чтобы найти ответ на сей
вопрос, требовалось произвести еще одну процедуру.
- Настало время "взять угол" полета этих добытчиц, - сказал Бурдон, - и
если хотите пойти за мной, незнакомцы, можете посмотреть на самый хитрый
прием в нашем деле. Много найдется бортников, которые могут проследить курс
пчелы, а вот угол взять не сумеют.
Для слушателей это было все равно что китайская грамота, и они
промолчали, но все с готовностью последовали за Беном, как только он
собрался переменить место. Бортник направился через прогалину к месту,
находившемуся в доброй сотне родов[Род - англо-американская мера длины,
равная 5, 5 ярда, или 5, 03 м.] от прежнего, где отыскал еще один пень
упавшего дерева и снова преобразил его в стол. Повторив прежние операции,
Бурдон вскоре уже следил за пчелами, погрузившими головы в ячейки с медом.
Все это время индейцы ни на секунду не отводили от него глаз. Они отлично
понимали, как он "берет курс" пчелы по направлению к ее улью, а вот что
значит "взять угол", они понять не могли. Преследовать дичь прямо по следу
было для них делом привычным, так что первая процедура не таила для них
ничего нового, зато вторая в их практике никогда не встречалась. Они ничего
не поняли и после того, как Трутень "взял угол" - для этого требовалось
осознать смысл его последовательных действий и сделать общий вывод, а к
умственным усилиям подобного рода они были непривычны. А Гершом, со своей
стороны, делал вид, что все происходящее ему отлично знакомо, хотя понимал
так же мало, как индейцы. Это небольшое притворство было данью его уважения
к достоинству белого человека: с его точки зрения, не подобало бледнолицему
равняться невежеством с краснокожими.
Пчелы довольно быстро наполнили желудки медом. Наконец одна из них