"Фенимор Купер. Майлз Уоллингфорд " - читать интересную книгу автора

стихал, и мы вынуждены были выбрать место для стоянки и отдать якорь. Как
только место было найдено, я захотел поговорить с Люси, но она через Хлою
передала мне, что Грейс спит и она не может сейчас встретиться со мной, так
как ей нужно быть в каюте, чтобы поддерживать там полную тишину. Получив
такую весть, я распорядился подать шлюпку; Марбл, я и Наб забрались в нее, и
негр стал подгребать к берегу - Хлоя ухмылялась, наблюдая за его ловкими
движениями: работая одной рукой и проворно вращая кистью другой, он лихо
вспенивал воду у носа нашей маленькой ладьи.
Мы высадились на песчаный, с галечными россыпями берег в маленькой, но
живописной бухте, затененной тремя или четырьмя огромными плакучими ивами;
место это казалось воплощением мира и покоя. Это был совершенно уединенный
сельский уголок, нигде вокруг не было видно ни настоящей пристани, ни
рыболовных снастей, ни других признаков обжитых человеком мест. На маленькой
естественной террасе, поднимающейся футов на десять - двенадцать над
живописным, заросшим ивами речным ложем, стоял одинокий домик. Дом этот
являл собою beau ideal[Здесь: воплощенный идеал (фр.).] сельской опрятности
и домашнего уюта: каменный, одноэтажный, с высокой остроконечной крышей и
фасадом, какой обычно бывает у голландских домов; веранда и наружная дверь
выходили на реку. Камень был белым, словно только выпавший снег, видимо, его
недавно вымыли. Окна были расположены в очаровательной асимметрии, и весь
облик этого жилища говорил о том, что оно было построено в веке минувшем, и
вообще обо всем строе жизни, отличном от современного. Действительно, цифры
1698, стоявшие на фронтоне, оповещали о том, что дом был почти таким же
старым, как первая пристройка в Клобонни.
Садик у дома был небольшим, но содержался в образцовом порядке. Он весь
находился позади дома. За ним, в свою очередь, располагался небольшой
фруктовый сад, состоявший примерно из сотни усыпанных плодами деревьев. Сад
спускался своеобразным амфитеатром, что почти скрывало сей укромный уголок
от любопытных взоров остального мира. Полдюжины вишневых деревьев, с которых
еще не сошли ягоды, служили дому в равной мере украшением и тенью. Надворные
строения, казалось, были столь же старыми, как и сам дом, и содержались в
таком же отменном порядке.
Когда мы приблизились к берегу, я распорядился, чтобы Наб перестал
грести, я не мог оторвать глаз от этой картины полного покоя и видимого
довольства, пока лодка плавно скользила по поверхности воды.
- От такого пристанища я бы не отказался, Майлз, - сказал Марбл,
который как завороженный смотрел на дом, с тех пор как мы покинули судно. -
Это, я бы сказал, человеческий приют, не то, что эти ваши ужасные пустыни.
Найдется место для свиней и домашней птицы, славная песчаная бухта для
лодки; бьюсь об заклад - и рыба здесь ловится, местечко что надо! Деревья -
большие, что нижние мачты у двухмачтовых, и общество тут недалеко на случай,
если кому взбредет в голову разводить меланхолию. Хотел бы я оказаться в
таком уголке, когда настанет время встать в док. А вон та скамейка под
вишней - сесть да выкурить сигару: одно удовольствие; а грог, верно,
покажется вдвое вкуснее, коли попивать его у того чистого родника.
- Ты можешь стать владельцем этого самого места, Мозес, мы бы стали
соседями и могли бы по воде ходить друг к другу в гости. Отсюда, должно
быть, не более пятидесяти миль до Клобонни.
- За этакое-то место, думаю, запросят столько, что на те деньги можно и
корабль купить, хорошее, добротное судно высшего класса.