"Джон Коннолли. Все мертвые обретут покой ("Чарли Паркер") " - читать интересную книгу автора

устал и по такой жаре бегать, высунув язык, не намерен, - больше
распространяться я не стал: не в моих это правилах. Дал отбой и вышел из
кафе, оставив на столе пять долларов. Теперь надо было подождать, пока у
толстяка Олли Уоттса сдадут нервы.
Город изнывал от влажной духоты, конец мученьям должны были положить
грозовые дожди, которые синоптики обещали на следующий день. В такую жару
самая подходящая одежда - футболка и легкие брюки, да и темные очки не
помешают. Ну а тем, кому по штату положено ходить в костюме, вынуждены как
следует попариться, когда приходится оставлять блаженную прохладу контор. Не
было ни малейшего ветерка, чтобы хоть немного сбить жару.

* * *

За два дня до этого я сидел в крохотной конторе Бенни Лоу в престижном
жилом районе Бруклин-Хайтс. Одинокий настольный вентилятор добросовестно, но
без заметного эффекта, месил тягучую духоту. Через открытое окно с
Атлантик-авеню доносилась арабская речь, и тянуло кухонными ароматами из
"Звезды Марокко", находившейся за полквартала от конторы Бенни. Бенни Лоу
был мелким поручителем, благодаря которому толстяк Олли получил свободу до
суда. Тот факт, что он недооценил веру Уоттса в систему правосудия, были
одной из причин, по которой Бенни продолжал оставаться мелким поручителем.
Сумма, предложенная за Олли была вполне приемлемой, а в таких заводях
встречалось кое-что похитрее и пошустрее большинства бегунов. Залог в
пятьдесят тысяч долларов стал промежуточным этапом в конфликте между Олли и
силами правопорядка по вопросу о владении "шевроле-береттой" 1993 года
выпуска, 300-м "мерседесом" выпуска 1990 года и несколькими крутыми
спортивными тачками, попавшими к Олли незаконным путем.
Удача отвернулась от толстяка, когда острый глаз патрульного, хорошо
знавшего, что Уоттс далеко не мальчик из церковного хора, узрел под
брезентом контуры "шевроле", номера которого бдительный страж не поленился
проверить.
Понятно, они оказались фальшивыми. К Олли нагрянула полиция, его
арестовали и учинили допрос. Он предпочитал помалкивать, а, едва его
выпустили под залог, упаковал вещички и ударился в бега, чтобы его не
донимали вопросами о том, кто оставил машины на его попечении. Имелись
предположения, что здесь не обошлось без младшего Ферреры, или, как его
называли, Санни - "Сынка", действительно приходившегося сыном главе одной из
преступных группировок. Ходили слухи о сильных трениях, возникших в
последние недели между отцом и сыном, но чем они вызваны, оставалось тайной.

* * *

- Это все гребаные "дружеские" междусобойчики, - так об этом высказался
в тот день Бенни.
- Толстяк Олли имеет к этому отношение?
- А хрен его знает. Сходи к Феррере, да и спроси. Я об этом ничего не
знаю.
Я посмотрел на Бенни. Насколько мне было известно, его голова навсегда
распрощалась с шевелюрой, когда Бенни едва перевалило за двадцать. Гладкий,
как колено, череп поблескивал капельками пота. Красные обвисшие щеки