"Роберт Говард, Спрэг де Камп. Огненный" - читать интересную книгу автора

Тубал опустился на колени. За его спиной, невидимые в тени скал,
беспокойно переступали лошади. И прежде чем Тубал открыл рот, киммериец
кожей почувствовал разлитую в воздухе угрозу.
Тубал зашептал ему в ухо:
- Гаттус убит, женщина пропала! По ущелью крадется Смерть!
- Что?
- Гаттус лежит у расселины с перерезанной глоткой. Я услышал со
стороны восточного ущелья хруст камешков, но решил тебя не будить, а
тихонько подкрался туда и увидел Гаттуса - на камнях, в крови. Похоже, он
умер внезапно, не успев поднять тревоги. Я ничего не заметил, а из
расселины не донеслось ни звука. Тогда я поспешил обратно и не нашел
Нанайи. Демоны Черных гор, ничем не выдав себя, убили одного из нас и
унесли другого! Я чувствую затаившуюся Смерть! Великий Асура! Это и
вправду ущелье Призраков!
Конан бесшумно поднялся на колено: чувства предельно обострены, все
тело - комок нервов и мускулов. Внезапная смерть всегда бдительного
заморанца и таинственное похищение женщины отдавали чем-то жутким.
- Разве можно бороться с демонами? - снова зашептал шемит. - Давай-ка
лучше к лошадям и...
- Тихо! Слушай!
Откуда-то донеслись едва слышные шаги. Конан поднялся, вглядываясь в
темноту. Вот от стены отделились неясные тени и, крадучись, стали
приближаться. Левой рукой Конан вытащил нож. Тубал, сжав рукоятку длинного
ильбарского кинжала, застыл рядом - безмолвный, напрягшийся, как волк в
западне.
Все ближе, ближе цепочка теней: вот она растянулась, охватывая с
обеих сторон. Конан и шемит сделали несколько шагов назад пока не уперлись
спинами в каменную стену - мера против возможного окружения.
Атака была стремительна: мягкое быстрое шлепанье босых ног, тусклый
блеск стали в неверном свете звезд. Конан едва различал нападавших - лишь
смутные силуэты да мерцание стали. Нанося удары, увертываясь, он больше
полагался на природное чутье, чем на слух и зрение.
Первого, кто оказался в пределах досягаемости его меча, Конан убил
одним ударом. Увидев, что таинственные тени - всего лишь люди, Тубал
исторг из груди низкое рычание и со всей яростью обрушился на врага.
Взмахи его тяжелого трехфутового кинжала производили среди врагов
опустошительное действие. Бок о бок, спиной к отвесной скале, приятели
могли не опасаться нападения с тыла или флангов.
Сталь звенела о сталь, высекая искры. То и дело раздавался звук, как
в мясной лавке, когда секач в руках мясника разрубает мясо и кости. Люди
пронзительно вскрикивали, в перерезанных глотках булькала кровь, под
ногами хрипели раненые и умирающие. Несколько мгновений людской клубок
колыхался, как бы перемалывая сам себя. Однако постепенно чаша весов стала
склоняться на сторону двоих, у стены. Во тьме оба видели не хуже
нападавших, в единоборстве неизменно брали верх, к тому же знали, что их
клинки поражают только врагов, последним мешала собственная
многочисленность: опасения, что в пылу схватки они могут задеть своего,
сковывали их движения.
Конан наклонил голову раньше, чем заметил взмах меча. Его ответный
удар пришелся по стальной полосе. Не пытаясь прорубить броню, он полоснул